Взошла луна. Ее матовое сияние осветило дом, выстроившиеся вдоль дороги деревья, хозяйственные постройки. Несмотря на то что в доме оставалась одна Кэтрин, все окна были ярко освещены. У одного из них, видимо, сидела его мачеха. Зак не хотел с ней встречаться. Тем более наедине. Он решил терпеливо ждать, пока свет во всех окнах погаснет, и только тогда попытаться тихонько проскользнуть в свою комнату.
Зак открыл одну жестянку, и пенистый фонтанчик ароматного напитка брызнул ему в лицо. Счастливо засмеявшись, он запрокинул голову и затяжным глотком отпил половину банки. В голове сразу зашумело, а по телу разлилась блаженная истома. Зак лежал на спине и смотрел в небо. Где-то поблизости, наверное около дома, залаяла собака. Странно, он где-то читал, что на луну собаки не лают, а воют. А эта лает. Значит, не на луну… Вероятно, кто-то пришел. Или вышел из дома… Вышел… Вышла… Легкие шаги. Зак узнал бы их из сотен тысяч. И они все ближе… Ближе… Нет, он не может ошибиться! Это Кэт. Она идет сюда!
Сердце юноши замерло. Дыхание участилось. Вот заскрипели ступеньки приставной лестницы. Она поднимается на крышу… Заку почудилось, что он уже ощущает аромат ее духов…
– Мэнни сказал мне, что ты здесь, – услышал он голос Кэт. Причем такой ровный и спокойный, будто его обладательница всю жизнь только и делала, что лазила по крышам.
– Чего вы хотите, Кэт? – прерывающимся голосом спросил Зак.
– Общества. В данном случае – твоего. Разве мы не друзья?
Вдалеке заржала лошадь. И тут же в лесу завыл койот.
Заку стало жутко. Все выглядело таким нереальным, будто происходило в потустороннем мире. Но что она сказала? Что?.. Ах, да! Она спросила, друзья ли они? Надо ответить? Надо…
– Боюсь, что это для нас вряд ли возможно, – произнес он каким-то чужим, деревянным голосом.
– Что вряд ли возможно?
– Быть друзьями.
– А почему бы нам не постараться? Может, получится? Особенно если ты угостишь меня пивом.
В горле у Зака вдруг так пересохло, будто кто-то насыпал туда горячего песку. А пиво в жестянке свежее, прохладное… Но, видимо, придется отдать ей. Он взял оставшуюся банку, потянул на себя рычажок, и тонкие пальцы Кэтрин покрылись белой пеной. Она поднесла напиток к губам и сделала маленький глоток.
– Какая прелесть! И вообще, разве не чудесная ночь? Тебе нравится?
– Я люблю ранчо. А вы нет?
– Я горожанка. Родилась и выросла в Оттаве. Конечно, город небольшой, но все же не деревня.
Зак ничего не ответил. Он просто больше не мог говорить. Они сидели в молчании, которое, казалось, могло длиться вечно. Сердце Зака громко стучало, и ему казалось, что Кэт это слышит.