То, чего я боялась, все же случилось.
Не гадала, не думала, а в тебя влюбилась.
Полюбила неистово и беспечно,
Словно в омут я бросилась в темной речке.
Если это и есть «стокгольмский синдром» жертвы, похищенной проезжим мужчиной и трепещущей в его руках от страха за свою жизнь, то я готова хоть завтра переселиться в Стокгольм – навсегда…
Поэтому нет ничего удивительного в том, что вскоре мы сняли другую квартиру, благоустроенную. Он приезжал после работы, через день. День у меня, день с женой. Нам было хорошо вмеcте.
Да, он, естественно, был женат и не скрывал этого. Однажды он даже представил меня своей жене, когда мы случайно столкнулись с ней. «Это моя любимая жена Зина, а это моя любимая женщина, тоже Зина». Я остолбенела, а она, так же как и он, спокойно и уверенно улыбнулась, кивнула мне и убежала по своим делам. Их мир был мне непонятен. Но я не собиралась разбивать их странную семью. Она воспитывала сына и мечтала о дочке. Я благодарила судьбу за каждое мгновение. Это была Сказка, и я, слава Богу, понимала, что сказка не бывает долгой. Но старалась не думать об этом.
«Жигули» у него были свои, а работал он на большой спецмашине, то была крутая работа, и деньги крутые. Хотя я деньги в то время не ценила, просто любила смотреть, как после работы он выворачивал куртку, высыпал на стол ворох мятых «левых» купюр и раскладывал их в стопки. Он зарабатывал в день больше, чем мой отец за месяц. Но я смотрела не на деньги, а только на него – преданными глазами. И такое обалденное было ощущение безоблачного, абсолютного счастья! Хотя он иногда говорил с грустью: «Зачем я тебе? Ведь я тебе всю жизнь ломаю…» А я смеялась и возмущалась: «Я достаточно взрослая, чтобы самой строить свою жизнь!» Да, ведь мне было уже 19…
Нужно быть честной – мы никогда не говорили о любви. Он любил свою жену и часто рассказывал о ней, когда я просила. Дома у него тоже все было хорошо. Свободная семья. Удивительно, но я совершенно не испытывала ревности и была благодарна ему за то, что он никогда не обманывал меня, не говорил красивых слов и не признавался в любви. Хотя… Иногда он мог вспылить, приревновать меня неизвестно к чему. Помню, как-то позвонил, а телефон был занят – я говорила с подругой. Так потом, когда он дозвонился, он просто сорвался – с кем ты говорила? Почему так долго?
Но это, конечно, мелочи, я не придавала им никакого значения.
А потом…
А потом наступило то, что наступает всегда, – я почувствовала недомогание и поняла, что случилось кое-что нежданное-негаданное. Сходила к гинекологу, и врач подтвердил мои опасения.