– Сэм. И я тот самый тип, о котором она говорила. Мы любим друг друга. Вернее, надеюсь, что она тоже. Я-то, во всяком случае, её люблю.
Это заявление привело короля Мелиота в ярость.
– Нагло смотрит нам прямо в лицо… непристойно одет… набил брюхо нашим лучшим паштетом… а теперь ещё толкует нам, что влюбился в нашу единственную дочь! А, прах побери, у нас кровь закипает в жилах!
– Может быть, последует какое-нибудь официальное представление со стороны… – начал престарелый советник.
– Вздор! Мелисента! Мелисента! – закричал король. Ответа не было, и он обратился к Нинет: – Где она?
– Её здесь нет, государь. Она отправилась искать его… Сэма.
– Ах вот оно что, искать?! Ну так сообщите ей от нашего имени, где она может его найти. В самой что ни на есть глубокой нашей темнице! Эй, люди, уведите его. А если попробует бежать, всыпьте ему так, чтобы у него отпала охота бегать!
После короткой схватки двое солдат скрутили и поволокли Сэма. Когда они скрылись, король огляделся по сторонам и сгрёб со стола гусиный паштет.
– Погодите, мы вас так взгреем за этот гусиный паштет, что своих не узнаете, – сказал он Нинет. – Слышите вы о нём не в последний раз, моя милая. Но видите – в самый что ни есть распоследний!
И, отхватив громадный кусок паштета, он выбежал из зала, а за ним, трепеща, поспешил престарелый советник.
– Садитесь и выпейте вина, магистр Мальгрим, – сказала Нинет, улыбаясь волшебнику. – До чего же мне это нравится!.. Я хочу сказать – роль заговорщицы. И вы действовали поразительно ловко.
– Да, верно, чистая работа, – сказал Мальгрим, принимая вино из рук Нинет. – Впрочем, и дядюшку Марлаграма не следует недооценивать. Но пока у меня преимущество по меньшей мере в один ход. Сэм – здесь, в самой глубокой темнице. Она – там.
– Ещё в Сэмовом мире? Восхитительно!
– Да, и очень скоро её выпустят в эфир.
– А что это такое, магистр Мальгрим?
– Есть у них такое колдовство. Тоска смертная. Мы с дядей ни за что не поставили бы своё имя под такой нудной бессмыслицей. Думаю, что эфир доставит Мелисенте столько же удовольствия, сколько Сэму – темница. Ха-ха!
Нинет бросила на него восхищённый взгляд.
– Ах, до чего ж вы безнравственный!
Бэртон Чидлуорт, ведущий в телевизионной передаче «Дискуссия у вас на экране», не сводил тревожного взгляда со своих часов.
– Ну как, всё в порядке? – спросил Филип Спенсер-Смит. – Хотя вполне возможно, что у девушки, которую я привёз, язык подвешен не так уж ловко. Это я признаю. Зато внешность великолепная. Ничего не скажешь.
– Я за неё и не беспокоюсь, – отвечал Чидлуорт. – Но наш деревенский типаж, Джозия Хуки, до сих пор не явился, а через десять минут нас выпустят в эфир. Он и прежде запаздывал (и уж, конечно, всегда приходит под мухой), но чтобы прийти совсем впритирку – такого ещё не бывало. А, будь он неладен! Я с самого начала не хотел включать его в передачу, но Руперт и Нэнси настояли: без деревенского типажа нам, говорят, никак нельзя. Эй, что вам тут нужно?