Ближе к вершине холма я вдруг неожиданно для се6я понял, что все это начинает мне очень даже нравиться. Поначалу мне казалось, что я просто умру со скуки, исполняя капризы Люси, но в какой-то момент почувствовал на редкость мощный прилив сексуальной энергии. Ночь была такая замечательная, а Люси выглядела так великолепно в серебристом лунном свете, что я глаз не мог от нее оторвать. Собираясь на Примроуз- Хилл, я волновался, все ли у меня получится по мужской части. Я уже писал о том, что эрекция по заказу - вещь трудно достижимая. Так вот никаких трудностей не возникло! Да что там, какие трудности - я почувствовал себя просто тигром! По-моему, никогда в жизни я не хотел Люси так сильно, как в тот миг!
Лондон раскинулся перед нами, словно огромный ковер, расшитый драгоценными камнями. Мы чувствовали себя как персонажи «Питера Пэна», только вместо Кенсингтонского сада у нас был Примроуз-Хилл. Мне вдруг пришла в голову мысль, что окажись мы здесь в любой из сотен, даже тысяч веков истории - и нашим глазам не предстало бы ни единого огонька. Звезды и луна светили бы нам сверху, а внизу простиралась бы непроглядная темнота. Я тотчас же осознала, какую жалкую крупицу в мировой истории представляет собой жизнь каждого из нас. По-моему, мы ничего не значим в этом мире, в том, как его устроили высшие силы. Вот только то, ради чего взобрались мы сюда в эту ночь, никак не казалось мне малозначащим и неважным делом. Наоборот, оно словно вбирало в себя всю мировую историю, всю Вселенную.
Новая жизнь! Ради новой жизни мы и пришли именно на это место именно в эту ночь. Новая жизнь, новое живое существо… Если у нас все получится, то эта полночь станет началом отсчета времени для зачатого в этот миг ребенка.
Точка во времени и пространстве, с которой начнется для этого человека бесконечный путь в вечность.
Мы выбрали подходящее место за бетонным парапетом и расстелили на траве купленный сегодня плед. (Перед этим Сэм тщательно обследовал с фонариком наше предполагаемое «лежбище» на предмет наличия собачьих экскрементов и иголок от шприцов, что в общем-то было весьма разумным шагом с его стороны.) Затем я окружила плед кольцом из свечей (такие маленькие плоские свечки, которые горят крохотным огоньком и незаметны с большого расстояния) и опрыскала траву вокруг нас маслом примулы.
Потом я легла на спину, подставив лицо лунному свету, и (сейчас, рассказывая об этом, я чувствую себя куда более неловко, чем в тот момент) задрала подол платья. Сэм лег рядом, потом на меня, и - сама не верю, что все так здорово полу- чилосъ, - мы, как говорят в кино, «сделали это». Честно говоря, я страшно горжусь Сэмом. Я ведь опасалась, что он может оказаться не на высоте. Но если не считать недовольного кряхтения и извиняющихся жалоб на изрядно «заржавевшие» коленные и локтевые суставы, он вполне соответствовал тому романтическому настроению, которое царило на вершине Примроуз-Хилла. Мы долго целовались (по крайней мере, по нашим с Сэмом меркам - очень долго), ласкали друг друга, даже немного поиграли. Ну, в общем, Пенни, ты меня понимаешь. Не буду углубляться в детали, но ты же знаешь, как я люблю предварительные ласки и как мне их обычно не хватает. Конечно, после стольких лет вместе мне в общем-то нетрудно обойтись без «разогрева» и, уступив Сэму, перейти прямо к делу. К сожалению, в основном у нас именно так все и происходит. Нет, я не упрекаю Сэма в бесчувственности: к вечеру он здорово устает, а рано утром нам надо вставать на работу. Другое дело - сегодня. Мы потратили на любовную прелюдию несколько больше времени, чем обычно, - пусть ненамного, но все-таки в этом есть разница.