– Да и потом, сам подумай, – сказала ведьма. – Оборотень – главный борец за чистоту человеческой расы, это была бы слишком злая насмешка судьбы!
– Так всегда и бывает, – хмыкнул Шенвэль. – Алкоголики кричат о вреде пьянства. Бывшие проститутки читают проповеди о нравственности и призывают выходить замуж девочками. А оборотни борются за чистоту человеческой расы. Крона, кстати, можно понять. Если бы оборотни запретили смешанные браки, когда ваше человеческое племя, неречь, пришло на их землю, сейчас бы в Боремии не было людей. Так, ладно. Скажи мне вот еще что. Крон проявил себя гением снабжения на нашей с вами войне, но теперь война закончена. Сможет ли Искандер править Мандрой один?
Карина ни на миг не забывала, что разговаривает с Верховным магом Фейре, но тут она все же растерялась. Ведьма облизала вдруг пересохшие губы и сказала неуверенно:
– Я тебя не понимаю.
– Ты все понимаешь, – ответил Шенвэль жестко. – Если Крон сейчас умрет, ваша империя не развалится?
Карина обернулась к эльфу.
– О, пощади его! – горячо выдохнула она. – Прошу тебя, Шенвэль!
– Знала бы ты, за кого просишь, – процедил эльф сквозь зубы.
– Так расскажи мне! – воскликнула ведьма.
Болезненная судорога исказила лицо Шенвэля, он потер горло, словно пытался преодолеть спазм.
– Я не могу, – ответил он наконец. – Могу сказать только одно: я должен убить Крона. Пока еще это в моих силах...
Карина встала перед Шенвэлем на колени и обняла эльфа.
– Ради всех богов, эльфийских и мандреченских, оставь Крону жизнь, – взмолилась ведьма.
– Но почему? – удивился Шенвэль. – Почему ты просишь за этого упыря, то есть оборотня, да еще с такой страстью? Вы...
– Нет, – рассердилась Карина. – Крон не любит женщин.
Шенвэль вскинул брови.
– Ты сейчас сказала, что...
Ведьма насупилась.
– Да, – неохотно произнесла она. – Крон – любовник Искандера.
– Это еще не повод, – сказал Шенвэль хладнокровно. – Император найдет себе другого смазливого мальчика, подумаешь.
Ведьма поднялась на ноги, отошла от эльфа, спустилась на несколько ступенек. Тергалевый плащ в лунных лучах стал снежно-белым. Длинная черная коса Карины казалась заброшенным за спину мечом.
– Вы снова хотите войны? – с яростью спросила ведьма, глаза ее блеснули, как два осколка звезд. – Ты ведь знаешь, что Искандер одержим. Ты с самого начала кричал об этом в своих листовках. У него был припадок, когда вы вместе были в замке Черного Пламени, да?
– Какой припадок? – переспросил Шенвэль.
Карина топнула ногой.
– Не ври! – сказала она и процитировала: – «Марионетка с потухшим взором и деревянными движениями, которую словно дергает за ниточки неумелый кукловод» – это ведь ты написал? А знаешь ли ты, какие приказы отдавала эта марионетка? Совершенно безумные! Я думаю, что и закон о раздельном существовании, который у вас как бельмо на глазу, был подписан как раз во время такого припадка... Искандера спасал только разврат, безудержный, безмерный трах. После этого он был собой дня два-три, да. Одержим ли Искандер каким-то духом, как ты предполагал в своих листовках, или Черное Пламя заразил его своим безумием – неважно! Но другого вождя у нас вообще нет, понимаешь ты? А Крон справился с этим духом или болезнью. Он не может изгнать его совсем, но сдерживает духа своим присутствием, и, возможно, Крон вообще единственный, кто может это сделать!