Адриана встала, взяла папиросы и вышла из приемного покоя. Между воротами госпиталя и приемным покоем хирургического отделения находился небольшой парк, десятка три старых лип. Аллея, ведущая к воротам, была усыпана гравием и обсажена кустами боярышника. Медсестра неторопливо прогулялась по ней, слушая, как шуршит в ветвях деревьев дождь и хрустит под ногами гравий. Адриана остановилась за воротами госпиталя. Медсестра курила, поглядывала вниз, туда, где находился замок дракона. Резкие вспышки молний выхватывали из темноты громоздкий силуэт крепости. Адриана чувствовала растущее в воздухе напряжение. Что-то происходило там, что-то опасное.
Когда замок вспыхнул, она ощутила почти облегчение. Но видение, посетившее ее сегодня, касалось не только разрушения цитадели дракона. Адриана сделала шаг вперед, остановилась, закусила губу.
Дети остались дома.
Медсестра торопливо затоптала окурок. Адриана вернулась в отделение и привела в порядок обе операционные, застелила койки в ближайших палатах. Доктора Энея, который спал в ординаторской, она решила не будить. Эней не отпустил бы Адриану, несмотря на то, что она выполнила все, что входило в ее обязанности, даже до появления первых жертв битвы. А в том, что они скоро прибудут в госпиталь, Адриана не сомневалась. Если бы Адриане повезло, она успела бы вернуться вместе с Михеем и дочерью до того, как поступят первые раненые. До их дома было минут десять ходьбы, только спуститься вниз по переулку.
Но ей не повезло.
Дверь госпиталя заходила ходуном, едва не соскакивая с петель. Сердце медсестры упало. «О Парвата, пусть это будет пустячное ранение, такое, чтобы Эней мог справиться один», – взмолилась она беззвучно. Адриана взяла со столика лампу и пошла открывать. Когда медсестра распахнула дверь, порыв ветра метнул ей в лицо веер режущих капель. Лампа тут же погасла, несмотря на защитный колпак. Решительная рука отодвинула медсестру, и холл отделения наполнился энергичными возгласами. Раздался грохот и прощальный звон – посетители смахнули цветок с окна. Две гибкие фигуры пронесли на плаще чудовищно вывернутое тело. Надежда Адрианы оставить раненого на попечение врача рассеялась, как туман на заре.
– Позови Поджера! – повернувшись к медсестре, крикнул один из ночных гостей. Судя по голосу, это был не гость, а гостья. – Быстро!
– Сегодня доктора Эохама нет, дежурит доктор Марвак, – ответила Адриана. – Я сейчас схожу за ним.
Она разожгла лампу своим Чи и закрепила ее в держателе на стене. Обернувшись, медсестра с грустью посмотрела на осколки горшка, рассыпанную по полу землю и беленькие ниточки корней. Как ни билась над геранью Адриана, она ни разу даже бутонов не выбросила. Впрочем, магам Огня редко давалось садоводство, у них обычно все горело в руках, а не расцветало. Медсестра перевела взгляд на бледного черноволосого мужчину, которого принесли в госпиталь. С кожаной куртки в отвратительных металлических набивках текли черные ручьи. Адриана видела, как темнеет кафель. Воды в этих струях было не так уж много. Голова мужчины лежала на подоле, нет, просто на коленях женщины в форме боевой ведьмы, сидевшей на полу рядом с ним. Над раненым и ведьмой дрожала сине-черная сфера – у них была одна аура на двоих. Медсестра почувствовала, как холод потек у нее по спине. «Ящер и Коруна, – подумала Адриана. – Только Синергистов нам здесь не хватало!» Синергистов можно было узнать, только увидев их обоих рядом. Если бы раненый умер, ведьму уже ничто не спасло бы, но теперь медсестра знала, что бороться за жизнь ведьмы будет бессмысленно.