– Это позор, скажу я тебе.
Волна праведного возмущения захлестнула меня. Я села, сбросив одеяло.
– Мама, я вполне серьезна. Ты что, предпочла бы, чтобы я была женой человека, который сделал вазэктомию, ничего не сказав мне, украл мои деньги и сбежал с другой женщиной?
Сказать, что она была ошеломлена, было бы слишком мягко.
– Боже правый, Фредерика, почему ты мне не рассказала?
Я не хотела напоминать ей об их с папой финансовых проблемах:
– Мама, мне надо идти.
– Фредерика, ты должна срочно приехать сюда и обсудить все это со мной и твоим отцом.
– Прости, мама, но я занята, завалена делами по горло. Как-нибудь в другой раз.
Я повесила трубку; когда телефон стал снова звонить, я упала назад на сбившиеся простыни. Этот приступ возмущения совершенно вымотал меня.
Я спрятала голову под относительно мягкую пуховую подушку, чуть не плача при воспоминании о моих собственных подушках. Но я тут же прогнала эту мысль из головы и уговорила себя снова уснуть.
Не знаю точно, сколько прошло времени, но в какой-то момент появилась Кика, раздвинула занавески, нашла пылесос и начала пылесосить. Дело было не в том, что она хотела навести чистоту, уверяю вас. Просто это был ее самый эффективный способ вытащить меня из постели.
– Вы не спите, мисси Уайер? – спросила она через плечо.
– Сплю.
– О, простите меня!
Я хмыкнула.
Она пренебрежительно фыркнула и направила щетку в сторону кровати.
– Пора вам вставать.
– Легко тебе говорить. У тебя четыреста одна тысяча сбережений.
Она резко поставила пылесос, выключила его со щелчком и сдернула с меня одеяло:
– Ну, хватит.
Думаю, она теперь смотрит не только мексиканские реалити-шоу, так как в последнее время у нее стало проскакивать ужасно много американского слэнга.
– Уходи, – сказала я, с головой укрываясь одеялом.
Она шумно выразила недовольство:
– Да что это вы? Вы что, собака, которая легла лапами вверх по команде «труп!»?
– По команде «умри!».
– Неважно.
Я застонала в подушку.
– Вы не собака, мисси Уайер. Вы борец. Вставайте! – приказала она, полностью срывая одеяло с постели.
– Нет, спасибо. – Я, как всегда, вежлива.
– Ваша мама здесь.
Это привлекло мое внимание.
– Но я только что с ней говорила.
– Три часа назад, – сказала Кика с изрядной долей сарказма. Я уже говорила, как это недостойно?
Отбросив подушку в сторону, я села и посмотрела на горничную невинными глазами:
– Скажи ей, что меня нет.
– Слишком поздно.
– Скажи ей, что я говорю по телефону... или что я в ванной. Пожалуй, ванная лучше, скажи, что я в ванной. Она никогда не зайдет, если будет думать, что я голая.