Он знает, что она следит за ним, все время следит, и ее неотвязный взгляд отдает смертью. Он кричит, выражая свое возмущение. Бессильный вопль вырывается изо рта, словно дым. Он стискивает зубы, но дым все идет, отнимая у него силы. Он хочет убежать, но не может.
Женщина ждет, безмолвная, бесконечно терпеливая. Дым льнет к ее протянутой бледной руке, как ласковая собака, и она вдыхает этот дым, поглощая его силу, его жизнь… а тени смотрят на это.
Андован проснулся в холодном поту и некоторое время лежал неподвижно, радуясь, что это всего лишь сон.
Эта женщина снится ему не впервые. По правде сказать, она является каждую ночь с тех пор, как Коливар наложил на него заклятие, долженствующее привести к истоку его болезни. К убийце.
Каждую ночь она снится ему, но он не видит ее лица.
Каждую ночь он что-то кричит ей, но не знает, к кому обращен его крик.
Сон каждый раз все страшнее, смерть чувствуется все явственнее. Значит ли это, что заклинание Коливара подействовало и он приближается к причине всех своих бед? Или это знак того, что жизнь уходит, будто песок в часах, и на розыски остается все меньше времени?
«Я найду ее, – твердит он, как утреннюю молитву. – Я отниму у нее свою жизнь, чего бы это ни стоило, и заставлю ее расплатиться за содеянное».
Он хотел встать, но внезапная резкая боль бросила его обратно. Руки и ноги точно налили свинцом, голова раскалывалась. Закрыв глаза, он попытался преодолеть боль. Откуда она, собственно, взялась? Он не мог вспомнить. Он открыл глаза и увидел над собой незнакомый потолок. Медленно-медленно повернув пульсирующую от жара голову, он убедился, что и все вокруг ему незнакомо. Он лежал в какой-то бревенчатой хижине со щелями, законопаченными соломой и глиной.
«Во имя богов, где я?»
Пульсация сменилась острой болью в виске, и он поднес туда свинцовую руку. Голова была туго забинтована – суровым полотном, как подсказывало ему осязание. Источник боли помещался на левом виске – при каждом прикосновении к нему голову пронзала огненная игла. В этом месте сквозь бинты просочилось что-то вязкое. Сперва он принял это за свернувшуюся кровь, но на пальцах, отнятых от повязки, остались частицы каких-то трав, пахнущие уксусом. Целебный бальзам скорее всего. Кто-то о нем позаботился… но кто? Где он находится и что с ним случилось?
Андован попытался сесть, но тело не повиновалось ему. Тогда он стал вспоминать. Чтобы помочь делу, он опустил веки и сразу ощутил облегчение. Даже здешний неяркий свет, проникавший в маленькие оконца хижины, резал ему глаза.