Но прежде надо выбраться. А это значит, что я должна притвориться вежливой.
Она сделала еще один глоток. И ощутила странный прилив сытости, как будто съела настоящий обед и выпила вина. Жди, подумала она. Он вернется.
Завернувшись в одеяло, она закрыла глаза.
И проснулась от сильной схватки. О нет, это уже больно. Определенно больно. Она лежала в темноте, взмокшая от пота, пытаясь вспомнить все, чему учили на курсах для беременных, но эти уроки, казалось, были в прошлой жизни. Чьей-то жизни, не ее.
"Вдох, выдох. Очищение..."
– Дамочка!
Она оцепенела. Взглянула на решетку, из которой доносился шепот. Пульс участился. "Пора действовать, солдат Джейн". Но, вдыхая запах собственного страха в темноте, вдруг подумала: "Я еще не готова. Я никогда не буду готова. С чего я решила, что у меня получится?"
– Дамочка, ответьте мне.
"Это твой шанс. Давай".
Она глубоко вздохнула.
– Мне нужна помощь, – захныкала она.
– Почему?
– Мой ребенок...
– Рассказывайте.
– Он просится наружу. У меня схватки. Пожалуйста, выпустите меня отсюда! Я не знаю, сколько еще смогу выдержать это... – Она всхлипнула. – Выпустите меня. Мне нужно. Я рожаю.
Ответом ей было молчание.
Она вцепилась в одеяло, боясь дышать, боясь не услышать, если он будет говорить шепотом. Почему он не отвечает? Он что, опять ушел? И тут она услышала грохот, а потом скрежет.
Лопата. Он начал копать.
"Единственный шанс, – подумала она. – Другого не будет".
Снова грохот. Лопата загребала землю, ее поскребывание о ящик напоминало скрип мела по доске. Она задышала чаще, и сердце готово было выпрыгнуть из груди. "Или я выживу, или умру, – подумала она. – Все решится через секунду".
Поскребывание прекратилось.
Ее руки похолодели, онемевшие пальцы впились в одеяло, которым она укуталась. Она слышала, как скрипнуло дерево и взвизгнули петли. Земля посыпалась в ее темницу, попала в глаза. "О, Боже, Боже, я ничего не вижу. Мне надо видеть!" Мэтти отвернулась, пряча лицо от грязи, которая сыпалась ей на голову. Долго моргала, пытаясь вытряхнуть соринки из глаз. Она опустила голову и поэтому не видела его, того, кто стоял наверху и склонялся над ней. А что видел он, глядя в яму? Свою пленницу, укутанную в одеяло, грязную, жалкую. Скрюченную от родовых схваток.
– Пора вылезать, – сказал он, на этот раз уже не через решетку. Тихий голос, вполне обычный. Неужели зло может звучать так невинно?
– Помогите мне. – Она снова всхлипнула. – Я не смогу подняться.
Она услышала стук дерева, поняла: какой-то предмет упал рядом с ней. Лестница. Открыв глаза, она подняла голову и увидела всего лишь силуэт на фоне звездного неба. После кромешной тьмы, которая царила в ее тюрьме, ночное небо показалось светлым.