– Они в архиве.
– В каком?
– В Квинси. Но, прежде чем мы продолжим, я должен вам кое-что сказать. Стороны, участвовавшие в интересующей вас сделке, просили об абсолютной конфиденциальности. Биологическая мать не хотела, чтобы ее имя было предано огласке. Все материалы давно опечатаны.
– Речь идет о расследовании убийства, господин Ван Гейтс. Одна из приемных дочерей погибла.
– Да, я знаю. Но я не вижу связи с удочерением сорокалетней давности. Какое это может иметь отношение к вашему расследованию?
– Зачем вам звонила Анна Леони?
Он явно опешил. И, что бы он потом ни говорил, это не могло замаскировать первоначальную реакцию – выражение крайней растерянности.
– Простите? – переспросил он.
– За день до убийства Анна Леони позвонила вам в офис из своего номера в отеле "Тремонт". Мы получили распечатку ее телефонных звонков. Ваш разговор длился тридцать семь минут. Так вот мне кажется, что эти тридцать семь минут вы должны были о чем-то говорить. Не могли же вы заставить бедняжку так долго ждать на линии?
Он не ответил.
– Господин Ван Гейтс!
– Этот... этот разговор был конфиденциальным.
– Мисс Леони была вашей клиенткой? Вы выставили ей счет за эту консультацию по телефону?
– Нет, но...
– Выходит, вы не связаны обязательствами по отношению к этому клиенту.
– Да, но я связан обязательством по отношению к другому клиенту, который просил о конфиденциальности.
– К биологической матери.
– Да, она была моей клиенткой. Она отказалась от своих детей с одним условием – что ее имя навсегда останется в тайне.
– Это было сорок лет назад. Возможно, она уже передумала.
– Понятия не имею. Я не знаю, где она сейчас. Я даже не знаю, жива ли она вообще.
– Поэтому звонила Анна? Узнать о своей матери?
Он откинулся на спинку кресла.
– Усыновленные дети часто интересуются своим происхождением. Для некоторых оно становится навязчивой идеей. И тогда они начинают охотиться за документами. Вбухивают тысячи долларов, доводят себя до инфаркта в поисках матерей, которые вовсе не желают быть найденными. И, если они все-таки находят их, конец редко бывает как в сказке. Но она искала именно это, детектив. Сказку. Иногда лучше забыть о корнях и продолжать жить своей жизнью.
Риццоли подумала о своем детстве, о своей семье. Она всегда знала, кто она. Видела своих бабушек и дедушек, родителей, замечала в их лицах свои черты. Она была одной из них, вплоть до ДНК, и, как бы порой ни раздражали ее родственники, Джейн знала, что они одной крови.
А вот Маура Айлз никогда не видела своих родных. Может быть, идя по улице, она искала в лицах прохожих похожие черты?