Знакомый изгиб губ или носа? Риццоли очень хорошо понимала отчаянное желание докопаться до своих корней. Узнать, что ты не оторванный побег, а ветка дерева с глубокими корнями.
Она посмотрела в глаза Ван Гейтсу.
– Кто мать Анны Леони?
Он покачал головой.
– Я вынужден вновь повторить. Это никак не связано с вашим...
– Позвольте мне решать. Назовите имя.
– Зачем? Чтобы вы разрушили жизнь женщины, которой совсем не хочется вспоминать об ошибках молодости? При чем здесь ваше убийство?
Риццоли подалась вперед, опершись ладонями о стол. Агрессивно вторгаясь на его территорию. Слащавая малышка Барби, возможно, не решилась бы на такое, но ей, полицейской девчонке из Ревера, все было нипочем.
– Мы можем через суд поднять ваши документы. Но сейчас я прошу вас об этом вежливо.
Некоторое время они в упор смотрели друг на друга. Потом он издал вздох, означающий капитуляцию.
– Хорошо, я больше не вынесу этого. Я скажу вам, и на этом все, договорились? Имя матери Амальтея Лэнк. Ей было двадцать четыре года. И ей очень нужны были деньги, очень.
Риццоли нахмурилась.
– Вы хотите сказать, что она получила деньги за то, что отказалась от своих детей?
– Ну...
– Сколько?
– Сумма была значительная. Достаточная для того, чтобы начать новую жизнь.
– Сколько?
Он моргнул.
– Двадцать тысяч долларов за каждую.
– За каждую дочь?
– Две счастливые семьи получили по ребенку. Она ушла с наличными. Поверьте мне, приемные родители платят сегодня намного больше. Знаете, как трудно в наше время усыновить здорового белого ребенка? Тем более что его еще поискать надо. В общем, есть спрос и есть предложение, вот и все.
Риццоли откинулась в кресле, с ужасом представляя себе женщину, которая смогла продать собственных детей за холодную твердую наличность.
– Это все, что я могу рассказать вам, – произнес Ван Гейтс. – Если вы хотите узнать больше, возможно, вам, полицейским, лучше поговорить между собой. Вы сэкономите много времени.
Последние слова озадачили ее. Потом она вспомнила, что он сказал чуть раньше: "Я больше не вынесу этого".
– Кто еще наводил справки об этой женщине? – поинтересовалась она.
– Вы все действуете по одной схеме. Приходите, угрожаете, что сделаете мою жизнь несчастной, если я не стану сотрудничать...
– Это был полицейский?
– Да.
– Кто?
– Я не помню. Это было несколько месяцев назад. Я запамятовал его имя.
– А почему он интересовался?
– Потому что она подключила его к этому делу. Они приходили вместе.
– Анна Леони приходила с ним?
– Он помогал ей. Делал любезность. – Ван Гейтс фыркнул. – Всем бы нам таких любезных полицейских!