– А ну? Кто тут? Слазь! – Голос был сиплым, низким и повелительным. Алексей распрямился на карнизе.
«Высоко…» – Он непроизвольно вздрогнул.
Так. Наверх не полезешь. Там тоже может быть кто-нибудь. Остается – вниз и через дверь. Но как до нее доберешься?
Он взялся за веревку и, слегка оттолкнувшись ногами, заскользил вниз. Но уже у самого пола вдруг с лету, используя всю свою ловкость и силу падения, резко выбросил ноги вперед. Сиплый, что ближе всех подошел к канату, кулем покатился по каменному полу.
Алексей по-кошачьи быстро вскочил на ноги. Бандиты растерялись. Еще одно мгновение подарила ему судьба.
Где ж она, эта дверь? Впрочем, дверь-то на месте. Только перед ней трое. Алексей рванулся на этих, что приготовились его встретить.
И вдруг ночь вспыхнула и пошла радужными кругами. Яркий свет сдавил его всего, не давая вздохнуть. И только после этого, уже теряя сознание, он почувствовал боль в затылке…
Снова яркий свет в глазах. Он начинает меркнуть, и Алексей ощущает, что по щекам льется что-то холодное. Он пришел в себя.
Голоса отчетливо слышны. Говорили по-польски.
– Глянь! Аж из носа кровь потекла. От, удар! Может, ты сразу ему нос перебить умудрился?
– Зачем ему теперь нос? Покойнику что с целым носом, что с перебитым – все едино. Черви разбирать не будут. Кладбище-то под боком. Убирай в любую могилу.
Что с ним сейчас сделают? Неужели убьют? Нет, пока жив – надо жить! Руки связаны. А ноги? Алексей постарался незаметно пошевелить одной ногой.
– Гляди-ка, задергался. Живой, значит.
– Поставь его на ноги. Давай сюда!
Алексей не без труда поднял ставшие странно тяжелыми веки. Тусклый синий свет высвечивал фигуру плотного приземистого мужчины средних лет. Большой козырек фуражки скрывал его лицо. Была видна только тяжелая бульдожья челюсть и тонкие ехидные губы с ниточкой темных усов сверху. Подошел другой человек. В полумраке угадывались высокая стройная фигура, затянутая ремнями амуниции, тускло мерцающее серебро позументов на воротнике мундира.
По бокам Алексея стояли еще двое. Они не столько держали, сколько поддерживали. Правда, он уже понемногу начал приходить в себя, но если уж держат, почему не опереться. Тот, что стоял в тени, шагнул вперед.
– Эй, кто там, посветите еще сюда, – негромко, но властно приказал он. Плотный услужливо сдвинул синее стекло на фонаре. Яркий свет полоснул по глазам Алексея. Вспышка осветила и лицо человека. Такое же, как на фреске. Только живое. Барковский?! Сам?!
– Кравец? – резко сказал Барковский. – Вы в своем уме?!
Он быстро выхватил у своего подчиненного фонарь и выключил его.