Приехав по указанному адресу, я обнаружил весьма солидный коттедж на две семьи с двумя спрятанными подъездными дорожками, ведущими к капитальным боксам для машин по обе стороны коттеджа. Однако черного «мерседеса» с номерным знаком 033 КДГ нигде не было видно.
Каждая из двух частей коттеджа имела свой собственный номер. Коллет жил в дальней от меня. Я свернул на обочину и выключил мотор. Тягучая боль сковывала мой затылок. Я энергично встряхнул плечами, осторожно подвигал головой и, наконец, вылез из машины. Было только начало пятого, и я не видел причин для особой усталости, возможно, это результат экскурсии по владениям доктора Линдстрома.
Я снова подвигал плечами, подошел к входной двери и позвонил, вовсе не надеясь кого-нибудь застать дома. Как и следовало ожидать, на мой звонок никто не отозвался. Тогда я позвонил еще раз и повернул дверную ручку. Дверь приоткрылась.
Я замешкался на пороге, коря себя за опрометчивый поступок. Если бы я подумал немного, я, вероятно, ни за что не решился бы явиться в чужой дом без приглашения, тем более в дом человека, скорее всего не виновного в каких-либо противоправных действиях.
Я огляделся. Улица пуста, вокруг ни души. И мне ужасно хочется узнать, что может быть общего у Коллета с типами вроде Верзена и Хоука. К тому же, убеждал я себя, вторжение в незапертую квартиру отнюдь не означает посягательства на личную собственность. И потом, каким образом может узнать о моих действиях Коллет, не говоря уже о капитане Сэмсоне? И все-таки, сказал я себе, это чревато огромными неприятностями. Однако уйти не поспешил.
Прикрыв за собой дверь, я прошел в гостиную, неслышно ступая по пушистому красному ковру.
Низкий бежево-золотистый диван, большое кресло, обитое такой же тканью, и два деревянных стула с высокими прямыми спинками. У стены – передвижной книжный шкаф, в углу – бар на резиновых колесиках. А еще – телевизор и низенький столик с двумя керамическими пепельницами, полными окурков.
Вполне резонно полагая, что я здесь один, я все-таки громко крикнул:
– Хэлло! Есть кто-нибудь дома? Хэлло-о-о...
Тишина. Подойдя к двери слева, я приоткрыл ее и заглянул внутрь. Окна комнаты были скрыты тяжелыми портьерами, и там царил полумрак. Я включил свет и осмотрелся. Это была спальня, чистая и опрятная, постель заправлена, все на местах. Она выглядела нежилой, почти стерильной. Я потушил свет, вернулся в гостиную и направился к другой комнате – справа, дверь которой была открыта.
Там тоже царил полумрак, в котором с трудом различались контуры мебели. Я нащупал на стене выключатель, и в комнате вспыхнул свет. Это была вторая спальня, в которой, несомненно, кто-то жил. Не похожая на ту, другую, весьма неопрятная, разве что потолок не порос мхом. Разобранная постель со скомканными простынями и одеялом в изножье, снятая подушка, ворох газет на прикроватной тумбочке, заваленное какими-то шмотками кресло, еще один столик с кипой журналов и книжек в мягких обложках. Беспорядок на трюмо отражался в треснутом зеркале трельяжа, забрызганном чем-то белым, и... что-то еще, метнувшееся в одной из его створок.