Не успел он закончить, как сильный удар потряс ставни и мальчишеский голос издевательски пропел:
— Старая сосиска! Ногастая сосиска!
— Ах ты, шалун! Удачно попал! — улыбнулся бакалейщик.
Хэнк Хоппер обычно проводил вечера в кабаре неподалеку, где одну комнату специально отвели под игральные автоматы. Возвращаясь домой, он всегда обходил пустырь, пересеченный каналом, куда вливались сточные воды со всего квартала.
Заслышав насвистывание дурацкого модного блюза, мистер Глесс выступил на дорогу.
— Красивая песенка, Хэнк!
Хо… хо! — поперхнулся юный насмешник. — Сэр…
На этом респектабельном слове он закончил свое существование: специально отточенный нож буквально прорезал его сердце.
* * *
Полиция и газеты отнесли смерть Хэнка Хоппера на счет таинственного убийцы, так как характер преступления вполне соответствовал манере этого монстра: удар в сердце тонким, длинным, заостренным лезвием, случайная жертва ночной встречи, никаких признаков ограбления. Удивлял следующий факт: той же ночью в ста ярдах от места первого происшествия была убита пьяная старуха, у которой в мешке, помимо разного барахла, лежало несколько банкнотов. По своей привычке, убийца ничего не тронул.
Но до сих пор этот последний довольствовался одной жертвой за ночь и никогда не изменял кровавому правилу.
Когда Дэвид Глесс прочел в газете, что труп Хэнка Хоппера выловили из канала, он удивился в свою очередь, поскольку безусловно оставил тело на дороге, огибающей пустырь.
* * *
Весна перестала улыбаться: подул северозападный ветер, затеялись упрямые холодные дожди. Дэвид решил разжечь печурку-саламандру, и в заднем, жилом помещении лавки сразу стало уютно, особенно когда отсветы пламени запрыгали по стенам и розовому абажуру лампы. Устроившись в глубоком мягком кресле, Дэвид рассеянно прислушивался к затихающему уличному шуму.
Кукушка шварцвальдских часов прокуковала полночь и закрылась в своем домике. И здесь мистеру Глессу почудилось несколько осторожных постукиваний.
Сначала он подумал про капризы ветра, но удары повторились с большей настойчивостью. Мистер Глесс, крадучись, прошел торговое помещение и приложил ухо к двери: ему послышалось дыхание, немного прерывистое. Дверная ручка шевельнулась.
— Кто там? Приглушенный голос ответил:
— Откройте, прошу вас, и не зажигайте света. В любой другой период своей жизни мистер
Глесс наверняка попросил бы ночного визитера не беспокоиться и продолжать прогулку, но сейчас… сейчас он решительно распахнул дверь.
Фигура неказистая и мрачная проскользнула в лавку.
— Спасибо. Вы гостеприимны.