Отложив банковскую книжку, Дэниел открыл крышку шкатулки и развернул сложенный вдвое листок, лежащий сверху.
«Дорогой Дэн… «– так начиналась письмо.
Он поднял глаза на Трейси.
– Почему ты отдаешь мне их только сейчас?
– Потому что там описан разговор с твоим отцом. У тебя с родителями и без того сложные отношения, я не хотела стать причиной вашего разрыва. К тому же расскажи я о том, что сделал твой отец, ничего не изменилось бы. Все равно решение об отъезде я принимала сама. Меня никто не заставлял убегать, так что вина целиком моя.
– Ты не хотела, чтобы я знал, что это мой отец вынудил тебя уехать?
Трейси поспешно замотала головой.
– Нет, не говори так, Дэн! Это нехорошо! Он не вынуждал меня, я сама совершила… ошибку.
Дэниел резко встал, выгреб из шкатулки письма и сжал в руке.
– Мне нужно подумать.
Он явно собирался уйти, может быть даже навсегда – и Трейси ничего не могла сделать, чтобы остановить его.
– Понимаю, – прошептала она, с несчастным видом глядя в пол.
– Не знаю, как ты умудряешься понимать, если я сам еще ничего не понял.
Она потянулась и робко тронула его за рукав.
Но Дэниел отстранился, уходя от ее прикосновения, и сердце Трейси едва не разорвалось от горя.
– Думай обо мне, что хочешь, – с трудом выговорила она. – Но прошу тебя, не забывай о дочери. Она нуждается в тебе.
– Даже сейчас ты продолжаешь мне не доверять! – В голосе его уже не было горечи. Только неприкрытая ярость.
– Что?
– Ты по-прежнему полагаешь, что я могу бросить Шейлу или сделать ей больно. Если это действительно так, то ты не знаешь обо мне ничего… А может, и никогда не знала!
Дэниел повернулся и вышел из гостиной.
Вскоре за ним с шумом захлопнулась входная дверь.
Трейси сидела в кресле, скорчившись, как от боли. У нее не было сил даже поправить упавшую на лоб прядь волос. Она могла только смотреть на дверь и ждать.
Дэниел забрал с собой все ее письма. Трейси надеялась, что они помогут ему понять ее поступки. На них она возлагала свою последнюю надежду.
Обхватив себя руками за плечи и дрожа как от холода, Трейси уткнулась головой в жесткую обивку кресла и заплакала.
Дэниел понятия не имел, куда едет. Ему нужно было переменить место, сбить напряжение при помощи бешеной гонки.
Сначала он бесцельно колесил по городу, в котором они с Трейси когда-то хотели поселиться, не в силах думать и принимать решения. Письма Трейси грудой лежали на пассажирском сиденье.
За окном промелькнул ресторанчик, где они так славно повеселились на дне рождения Анджелы. Затем ателье «Грация», школа его дочери, кафе, где они с Шейлой обычно ели мороженое. Все это напоминало ему о нерешенной проблеме, о внутренней боли, с которой он не знал, что поделать.