То, что с меня содрали шлем, мне сказали потом, а тогда помню только, что пятно, к которому я так стремился, внезапно превратилось в совершенно белое лицо Саши.
Потом ничего не помню.
В следующий раз я очнулся на диване в комнате отдыха и долго соображал, почему я здесь, а не этажом ниже, у себя в лаборатории. Затем, правда, вспомнил, и мне почему-то стало стыдно перед ребятами. Они, наверно, испугались. Попытался встать. У меня даже кое-что получилось - я смог так интенсивно шевельнуться, что одним рывком покрыл расстояние до края дивана - сантиметров пятнадцать - и успешно упал на пол. Ладно, зато я могу пока подумать, как же я дошел до жизни такой; лежа на полу это даже не так сложно. Но подумать мне не дали.
Похоже, народ там просто спал и видел, как я наворачиваюсь с дивана, так как прибежали все и очень быстро. А то, что спал, так это я почти угадал - оказалось, было что-то около четырех утра. Все - это Паша и Сашка, остальных они отправили домой, как я узнал позже, хотя все порывались остаться.
– Больной скорее жив, чем мертв, - констатировал Паша, затаскивая меня обратно на диван. - Ну, как там, в реальном мире-то?
– Заткнись, не видишь, он сейчас не то, что говорить - рот открыть не сможет, - накинулась на него Сашка.
– Могу, - открыл рот я. Закрыл, правда, с трудом.
– Ты сейчас ничего не пытайся нам говорить. - "Заботливая" - подумал я. - Потом. Я так поняла, что у тебя сильное истощение организма. Что ты там делал, я не знаю. Приборы никакой особенной активности не регистрировали. Молчи. Но я расскажу, чтоб ты не мучался, а остальное - потом. Ты был "там" пятьдесят две минуты. Сначала я зафиксировала резкий пик активности мозга, причем таких резких я вообще раньше не видела. Но прежде чем я успела что-то сделать, все почти пришло в норму. Последующие пятьдесят минут уровень мозговой активности оставался на уровне выше среднего, а физической - гораздо ниже, пульс, например, на уровне тридцати в минуту. Но такое иногда бывает, так что мы не стали ничего делать. А вот в последние минуты пошли пики на графике мозга, потом случился один большой пик, который перешел почти на ноль. Я сразу отрубила питание. Короче, это называется кома, а как ты умудрился в нее попасть, расскажешь после.
– Ты давай выздоравливай, а я домой поеду, пожалуй… - сказал Паша.
Я моргнул в ответ и уснул.