– Это когда же? - ехидно уточнил Кот.
– Это уже после того, как он тебе морду начистил, - сообщил Сергей.
– Вот как? - удивилась Ирина Сергеевна. - Действительно, на все руки мастер… Но не об этом. Так вот, я уже могу прямо сказать, что Максим - уникум. Для того, чтобы полностью выяснить пределы этого… таланта, следует продолжить тестирование. Но уже можно твердо утверждать - его знания и возможности далеко за пределами школьной программы. Поэтому, конечно, ему на наших уроках математики будет скучно. Что же до нас… Татьяна, ты сама исключительно талантлива. Выгоним, чтобы других не смущать? Вот, горе мое - Сергей, оказывается, лучший в школе бегун и художник. Вон - его шаржи. Даже я похожа - бледно улыбнулась она. Сергей вдруг мучительно покраснел. Он действительно в классной дурашливой газете "Шедевр" нарисовал шарж на учительницу. Но она, как думалось раньше, не обратила внимание на это творчество вообще. - Панов - талантливый хоккеист, - продолжала учительница, - Женя, - она повернулась к всё ещё топтавшемуся у доски Покрову - будущий поэт. Точнее, он уже поэт, но будущий великий поэт. Выгоним с уроков по литературе? Читайте историю. Серость была всегда нетерпима. Всегда люто ненавидела таланты. И вместо того, чтобы стремиться к их уровню, пыталась уничтожить сами таланты. Так проще и спокойнее. Поэтому, я тебе скажу, Татьяна, - эти таланты, в том числе и Максим, будут здесь, среди вас. Для того чтобы вы тянулись за ними, чтобы прыгали, прыгали и прыгали. Даже, раз за разом, попадая в эту лужу. Только так её рано или поздно перепрыгните и вы. Садись, Евгений, - закончила она вдруг свой монолог. Мне действительно нравятся твои стихи. И… извини меня.
Еще один мучительно покрасневший подросток сел за свою парту, провожаемый тридцатью парами удивленных глаз. Никто не знал, что этот сирота пишет стихи. Которые, тем более, могут нравиться этому синему чулку. Новость затмила даже таланты Максима. А тот, преисполненный светлого восхищения от добрых слов Ирины (так он вдруг ее назвал), не выдержал, и мысленно погладил ее по руке. Словно понимая, кто это, она отозвалась теплой доброй волной, но затем, видимо, какая-то мысль уколола ее и она одернула руку.
"Такому человеку надо жить! Буду терпеть!", - утвердился в своих планах юноша.
После звонка Сергей продолжил доставать друга, но теперь в других, восхищенных тонах.
– Ну, признайся, что ты с ней сделал? Человеком становится! Он вскочил с парты, бросился к стене, сорвал и начал рвать на мелкие куски злополучный " Шедевр".