– Почему же он ничего не сказал мне? – удивился Ник. – Я бы просто не позволил ему засиживаться допоздна. Вчера вечером...
Ник не сумел закончить фразу. Лука Росси оказался на площади Навона совершенно случайно. Фальконе мог послать туда кого угодно, поэтому винить в его смерти нужно только этого подонка.
– А вы сами как думаете? – спросила женщина. – Может быть, он просто стыдился ее?
– Нет! – решительно ответил Ник. – Скорее всего он стыдился самого себя из-за того, что так и не преуспел в жизни. Да и на работе у него далеко не всегда все ладилось. Жаль, что я не узнал его раньше. В нем было что-то такое... Да, конечно, он не производил впечатления счастливого человека, но это вполне могло быть из-за его работы.
Она посмотрела на него так, словно одобрила его мнение. Затем она подошла к Марии, села рядом и обняла за плечи.
– Думаю, что вы правы. Он однажды сказал мне, что часто просыпается в дурном настроении, потому что не знает, что еще можно сделать для сестры. Из него действительно был никудышний помощник.
Мария тяжело вздохнула, неожиданно улыбнулась и столь же неожиданно расплакалась.
– Она не умеет читать по губам, и поэтому ей очень легко врать.
Ник вырвал из записной книжки листок бумаги и записал свой домашний номер телефона.
– Если ей что-нибудь понадобится, позвоните мне в любое время дня и ночи. Мы можем помочь Марии деньгами, можем оформить ей пенсию. Я понимаю, что сейчас это слабое утешение, но, если Марии действительно что-нибудь будет нужно, сообщите мне, и я постараюсь сделать все возможное.
Сиделка посмотрела на листок и тяжело вздохнула.
– Сейчас ей нужен только брат, но его, увы, не вернешь.
Ник опустил голову.
– Мне очень жаль, – тихо сказала сиделка, устыдившись собственной бестактности, – но вы ничем не можете ей помочь. Мария должна вернуться в свой родной дом. Она не может жить без посторонней помощи, а дома она будет под постоянным присмотром.
Ник внимательно слушал ее и думал о том, как нелегко приходилось Росси совмещать работу и заботу о сестре.
– Ничего, все нормально, – успокоила его женщина. – С ней будет все в порядке. Там у нее много друзей, которые знают ее с детства. Вся беда в том... – она перевела дыхание, – что Мария будет скучать по брату. Мы все очень сожалеем о его гибели.
– Я знаю, – сказал Ник и оглядел небольшую, но уютную комнату, стены которой были украшены рисунками.
– Это все Мария, – пояснила сиделка. – Она только тем и занимается, что изображает цветы. Она нема и глуха, но отнюдь не глупа.
На одном листе были изображены чудные голубые гиацинты на желтом фоне. Картина чем-то напоминала ранние работы Ван Гога. Оставалось лишь удивляться, что глухонемая женщина хранит в душе столько радости и жажды жизни.