Моя жена уже заплетающимся языком мямлит:
- Сашка, я хочу домой. Хочу побыть одна.
В первый раз за сегодняшний день я думаю, что мне повезло. Хорошо, что она понимает нежелательность своего дальнейшего присутствия на этом сборище. Я делаю Сергею знак, и он убегает ловить такси.
Татьяна продолжает:
- Неужели он умер? Ты видел, какой он красивый там в гробу?
Ведя ее с кладбища к дороге, я думаю, как бы не пришлось определять жену в соседки к сестре. Это обязательно стало бы достоянием общественности, а я бы точно превратился в посмешище в квадрате. Я говорю:
- Таня, успокойся. Поезжай домой и поспи. Сегодня ты пережила большой стресс, тебе нужен отдых. Хочешь, я поеду с тобой?
- Нет, - отвечает Татьяна, садясь в такси, которое поймал Сергей. Он стоит рядом и внимательно слушает все, о чем мы говорим. Возможно, собирает материал для романа. - Я хочу побыть одна, а тебе следует присутствовать на поминках. Аркаша был твоим другом.
С этими словами такси уезжает. Вот так начало похорон! Слишком стремительно и неожиданно для моих мозгов, поэтому я допиваю остатки коньяка из фляжки.
- Мне оставь, - говорит Сергей.
- Раньше надо было говорить, - отвечаю я и достаю из кармана пачку сигарет. Предлагаю одну ему.
- Ладно, успеем еще напиться, - бодрится Сергей, закуривая.
Мы стоим, дымим - возвращаться на кладбище смысла нет. Единственное, что мы пропустим - это то, как гроб будут опускать в землю. Ничего страшного, думаю я. Сергей мысленно соглашается. Так мы ходим из стороны в сторону где-то около получаса, а затем приходит остальной народ. Я не вижу слез, зато слышу, как люди обмениваются добрыми воспоминаниями о Сурикове. Проходит еще десять минут, и дается команда «В ресторан!» Там нас ждет суп с лапшой, тушеное мясо с пюре, компот и долбаные алюминиевые ложки. Ах да, забыл самое главное - около пятидесяти литровых бутылок водки. В химической реакции между смертью и скорбью она играет роль катализатора. На выходе получится углекислый газ и чуть-чуть соленой жидкости, выделяемой слезными железами.
Я вижу Анжелу, которая направляется прямиком ко мне, одна без дочери. Становится все интереснее и интереснее.
- Как Таня? - спрашивает она.
- Уехала домой, - отвечаю. - Ей очень тяжело.
- Как и нам всем, - кивает головой Анжела. Она говорит в своей манере, как будто вот-вот кончит. Даже на похоронах собственного мужа у нее не получается изменить привычкам.
- Где Соня? - спрашиваю я и добавляю: как она переживает это все?
- Сильная девочка, - слышу в ответ стон Анжелы. - Она с бабушкой. Попросилась сама.