Когда мы туда вошли, носилки оставались на месте, хоть воды в комнате было еще по колено. Видно спросонья он не смог даже сообразить ничего и сразу захлебнулся. Ко-гда носилки откинули он и лежал там с открытыми застывшими глазами с открытым ртом, но совершенно бездыханный. Его вынули из ниши, перекатив при этом на живот; вода стала выливаться из легких, а он стал "оживать".
– Он то ожил. А его разум? Ты говорил что-то о его помешательстве?
– Да, единственное о чем он пока говорит, так это о том, что плавал в Солнце.
– В каком смысле? - заинтересовался Райгд, присаживаясь на один из каменных стульев, стоящих вдоль длинного стола в центре огромной лаборатории.
– В прямом! Я, говорит, плавал, нырял, купался, летал в самой сердцевине Солнца. - Пожав плечами, Вителла спросил: - Может лучше дать ему прийти в себя, а потом уже побеседовать подробнее?
– Да, пожалуй. Это должно быть очень интересно, - Райгд многозначительно при-поднял брови: - У нас ведь только избранные знают, что такое Солнце. Ну а пока, хоте-лось бы выслушать твою следующую версию. Надеюсь, уже с чисто научными объясне-ниями.
– Постараюсь. - Вителла посмотрел на стоящий возле него табурет.
Перехватив его взгляд, Райгд милостиво разрешил:
– Да ты присядь. И можешь снять с себя мокрую мантию, а то от тебя уже пар ва-лит.
Сбросив с себя стесняющую его верхнюю одежду, Вителла сел и с удовольствием вытянул уставшие ноги. Хоть Райгд и был для него самым близким человеком во всей им-перии, правила не позволяли садиться в присутствии Верховного жреца и Главного ре-гента науки без его позволения. Декёрл был самым приближенным к сокровищнице зна-ний, которой владел Райгд, и как любил последний с гордостью хвастать, знал уже поло-вину того, что знал Главный магистр. Хотя, чем больше Вителла узнавал, тем больше ук-реплялся в мысли, что это половина лишь малой части всех секретов и познаний того че-ловека, которого он считает своим учителем, наставником и чуть ли не отцом.
Набрав в грудь больше воздуха, Вителла стал быстро говорить, как бы боясь, что его остановят:
– А третья версия такова: затопленная комната находилась в самых глубоких на-ших разработках по добыче серебра. В стенах полно мельчайших крупиц этого металла. Фактически, если бы это было в карьере, то мы бы пустили всю породу в переработку. А так как это на глубине восемьсот метров приходиться разрабатывать только основные жилы, а мало содержащие породы оставлять для стен и сводов туннелей и стволов. Но са-мое главное - температура! В этой комнате она была наивысшей: тридцать четыре гра-дуса. То есть, мы, углубляясь и углубляясь, все больше приближаемся к тому таинствен-ному источнику тепла, который согревает городские катакомбы и наши древнейшие пе-щерные храмы. Но если в верхних уровнях повышенная температура не создает про-блем, а даже наоборот, то внизу она причиняет немалые неудобства. Приходиться бурить новые длинные штольни для принудительной вентиляции и охлаждения воздуха. А что бы не вентилировать даром помещения, в которых не ведутся какие-либо работы, между ними устанавливаются герметичные двери. Причем двери устанавливаются поочередно: в од-ной комнате-пещере они открываются наружу, в следующей обе двери вовнутрь. В прин-ципе инженеры правильно рассчитывали на тот случай, если вода из подземного озера прорвется в шахтные выработки, то будет затоплена одна, максимум три комнаты. По сте-чению обстоятельств, очень печальных для работника и счастливых для меня…