— Да так… Корчму Ермила Кобылы не скажете, как найти?
— Ого, с утра — прямо и в корчму! Вот это дело!
Посмеявшись, мужики объяснили, а потом принялись травить байки. Один рассказал о девах-русалках, другой хвастал уловом — широко разведя руками, показывал размер словленной недавно рыбы. Изрядная выходила рыбина, уж никак не меньше русалки. Мужики смеялись и недоверчиво покачивали головами.
— А я вот вчерась деву на холме у реки видел! Красивая — глаз не оторвать, а уж одета — все золотом блещет — настоящая боярышня!
— Так-таки вся и блещет?
— Ой, не бреши, дед ко Нехряй.
— А, пес с вами, не хотите, не верьте.
Старик перевозчик обиженно махнул рукой. Вытерев рукавом слезящиеся глаза, парень подсел к нему:
— Скажи-ка, господине, ты местный?
— Тутошний, — горделиво кивнул Нехряй.
— А что, правду говорят, супружница князя вашего красива вельми?
— Красива, паря, да не про твою честь! Парень почесал реденькую бородку, признался:
— Я вот в Новгороде с дружками поспорил, что увижу княгиню ладожскую.
— Ой, не простое дело, — дед покачал головою. — Разве что только на праздник какой.
— А все ж таки? Может, сподоблюсь? Да ты расскажи хоть — какая она? Темненькая? Светлая?
— Светлая, — Нехряй почесал затылок. — Ужо на усадебку ее попасть можно.
— А как?
— Да хоть так прийти, запросто, в закупы поверстаться.
— Ну уж, сразу и в закупы, — обиделся парень.
— Только не одному идти, а вон с мужиками-смердами — те припасы повезут, а уж их-то боярышня наша самолично завсегда принимает. Сама и пересчитает, и, ежели надо, взвесит — умна, сметлива.
— А что любит? Может, песни-сказки какие?
— Вот тут уж не знаю, — дед вдруг подозрительно взглянул на парня. — А чего это ты тут выспрашиваешь? Поспорил, говоришь? А вот отведу тебя сейчас к воям…
Сидевшие у пристани смерды вдруг повскакали на ноги и замахали руками:
— Эй, Нехряй! Дед! Перевозчик!
— Ась? — оглянулся Нехряй. — Что такое?
— Уши прочисти, старче! Слышь, с того берега лодку кричат! Перевозчик ты али кто?
— Лодку кричат? — радостно потер руки дед. — Так это мы сейчас… Это мы быстро.
Позабыв про подозрительного парня, он проворно побежал к челноку. Оттолкнулся веслом от пристани, закричал:
— Эй, эй, ждите!
А парень со слезящимися глазами — бочком, тишком — подошел к самым воротам, дождался, когда откроют, и вместе со смердами свободно прошел в город.
— Инда повезло тебе, Онгузе, — сам себе прошептал он, сворачивая к корчме Ермила Кобылы.
А забывший про него перевозчик уже подгребал к тому берегу, принимая на борт челнока двоих — смуглого молодого человека с нездешними, карими, вытянутыми к вискам глазами и русоволосого отрока с круглым лицом и вздернутым кверху носом.