- Слышь, я серьезно - ты про себя-то расскажи, - настойчиво вернул Востряков Сашку к предыдущему их разговору. - Ты это… В общем, ты ж не бойся, если что, я ж тебя не сдам, черт побери.
- Я знаю, Олежка. Потому, собственно говоря, к тебе и приехал, - Банда сказал это так просто и так уверенно, что у Вострякова подозрительно екнуло сердце, как будто предчувствуя беду. - У меня ж кроме тебя, на всем белом свете больше никого и нету.
Он замолчал на несколько минут, и Востряков сидел молча, не встревая, понимая, что Сашка собирается с мыслями, не зная, с чего начать.
- Из армии я ушел. Уволился к чертям по собственному желанию. Надоело. Ты представь: по ящику показывают - Громов последний выходит из Афгана. Все, мол, за его спиной советских солдат больше нет. Прикрыл героический генерал отход нашего ограниченного контингента собственной задницей… Не, мужик он нормальный, я ж ничего не говорю, - Банда заторопился, увидев протестующий жест друга. - Только ж репортаж этот мы, разведбат наш, в Афгане еще смотрели… Кому я, в натуре, объясняю! Сам понимаешь, сколько парней его торжественный выход обеспечивали. И сколько времени мы еще в Афгане мудачились, когда генералы уже докладывали в Кремле об окончании войны.
- Да уж, представляю…
- Нет, ты даже представить себе не можешь!
Кинули нас, как котят бесхозных, в песках этих траханых! Мол, пока разберемся, кого куда, надо пожить немного в полевых условиях. Это ясно. Но чтоб условия эти - да на полгода, а? Как скоты последние, все время в палатках. Каждый день - макароны с тушенкой. Вода - и то за счастье. Мужики к женам своим, к детям рвутся - хрен на рыло! "А кто будет технику охранять-сдавать-передавать?" Мне-то, сам понимаешь, рваться особо некуда было, но так все это осточертело! Уволился - и точка. Чеки последние подытожил - и на. Москву.
- И правильно!
- А ты б посмотрел, бляха, на этих, которых из Германии выводили. Во, где герои, мать их за ногу! Один Пашка-Мерседес чего стоит!..
- Да уж слыхал, - Востряков недобро усмехнулся. - Тут по соседству капитан в отпуск приезжает. Кореш. В одной школе учились. Он, правда, постарше чуть… В ГСВГ служил. За последний год три машины перегнал. Он мне много интересных вещей понарассказывал.
- Во-во…
- А вообще-то, Банда, - с жарена заговорил Олег, снова разливая водку по стаканам, - противно-то как! Я, блин, понять не могу, чего мы в том Афгане делали-то? Кому это надо было? Сколько ребят полегло… А сейчас! Герои-"афганцы"! Да в меня пальцем тычут! Знаешь, за что меня в городе не любят? Не-е-ет, не за фирму! За то, что "афганец"! Как будто я с клеймом каким. Как будто виноват в чем-то перед ними перед всеми…