Последний вопрос интересовал Лесника чисто умозрительно. Пускай навсегда останется тайной этой парочки… Неважно.
А весь остальной список – если не обманывать себя – сводился сейчас к одному-единственному вопросу: остается Лесник в Конторе – или уходит. Вернее, пытается уйти…
Ответа не было.
…Телефон, вспомнил Лесник. Надо включить мобильник, может позвонить Анна, даже если ничего не стрясется, даже если просто соскучится… А больше вроде и некому.
Телефон зазвонил.
Зазвонил через секунду после включения.
– Лесник? – пророкотал голос Юзефа. – Приезжай срочно на третью, дело, похоже, идет к развязке…
Вот и все… Легко и просто тебе показали, кто в этой игре кошка, а кто мышка.
Лесник скрежетнул зубами. Распрямил плечи, отчеканил по-уставному:
– Господин обер-инквизитор! – в голосе звенел металл. Сейчас он скажет короткую формулу отставки – и будь что будет.
– Не надо, – сказал Юзеф очень устало и очень мягко. – Не надо ничего говорить… Просто приезжай. Объект снова атаковал, у нас четверо холодных…
Обер-инквизитор помолчал и добавил:
– Возвращайся, Анджей…
Дела минувших дней – XV
11 октября 1969 года. Девичья честь
Нож блеснул тускло, как чешуя дохлой рыбы. Блеснул и упал словно сам собой – Кира не увидела движение Юзефа.
Мурат шагнул назад, беззвучно и широко открывая рот, кисть его руки вывернулась под странным углом.
Кире показалось, что остальные сейчас бросятся, все разом – но не бросились. Разговор шел на повышенных тонах, шестеро молодых мужчин почти кричали, яростно жестикулировали, показывали на нее, Киру. Она не понимала ничего, знакомых слов не слышалось, да и сколько их она знала? Так, вывески на магазинах. Нан – хлебный, азык-тулик – продовольственный, балык – рыбный…
Юзеф отвечал редко и коротко – и тогда голос начальника экспедиции легко перекрывал визгливые крики. Он на голову возвышался над аборигенами и был в два раза шире в плечах любого из них. И – спокойнее, чем все они, вместе взятые.
Кира стояла и не знала, что делать. Уйти? Она сделала осторожный шаг назад, второй. «Стой где стоишь!!» – не оборачиваясь, рявкнул Юзеф по-русски. Она застыла.
Подошел и вступил в диалог новый персонаж – седобородый аксакал с сучковатой палкой в руке, на груди одинокая медаль. Прикрикнул на молодых не слишком-то ласково, замахнулся палкой – те отступили на несколько шагов. Но и Юзефу говорил что-то очень резкое. Разговор со стариком был недолог. Юзеф подобрал нож и пошел к ней.
Пошел, повернувшись спиной к местным – Кира напряглась – но те остались стоять, где стояли…
– Я же говорил: из лагеря ни ногой! – Юзеф смотрел ей в глаза.