Петр протянул пару мятых десяток. Хозяйка ловко спрятала деньги, исчезла на пару минут и тут же вернулась с поллитровкой. Судя по засаленной этикетке и пробке, закатанной явно не фабричным способом, емкость сия многократно заполнялась прозрачным содержимым — наверняка смесью технического спирта и водопроводной (а то и колодезной) воды.
Петр оживился, прошептал что-то хозяйке в ухо, не иначе как скабрезное, — она оттолкнула его и сплюнула.
— Вали отсюдова к Анчутке своей!
Петр довольно ухмыльнулся, словно услышал нечто донельзя приятное. Кивнул Александру, напомнил:
— Утром заеду, в девять.
— Куда эт\ ты намылился? — подозрительно спросила Тамара.
— Тебе-то чё? Дела у меня.
— А автобус? Завтра ж рейс!
— Отложился рейс. По техническим, бляха-муха, причинам. Радиатор течёт. Как починюсь, так и поеду.
— Из. я у тя течёт!!! – взвилась Тамара, нимало не смущаясь присутствием постороннего. — Мне в Плюсу за товаром надо, где я те вечером затарюсь?
(Как и многие местные жители, она экономила на согласных, предпочитая не удваивать «С» в названии райцентра.)
Взгляд разъяренной хозяйки метнулся по сторонам — похоже, в поисках предмета, пригодного для немедленной расправы с Петром. Тот не стал дожидаться, выскочил из сеней на крыльцо. Светлов шагнул следом — переговоры о ночлеге стоит закончить чуть позже, когда мадам немного успокоится…
Петр толкнул Александра в плечо кулаком.
— Ну, бывай. А то, может… — Он взболтнул бутылку.
— Нет, спасибо…
— Пошли, пошли… Чё тут ввечеру еще делать?
— Рад бы, да не могу, — решительно соврал Светлов. — Подшился недавно…
— У-у-у… — протянул Петр с сочувственным уважением. — Но у Томки ты не сиди, не отсвечивай, клиента ей не распугивай… По округе погуляй, на часовню погляди — памятник, бляха-муха, архитектуры, аж табличка привинчена…
— Вали отсюда, сказала!!! – рявкнула из-за дверей Тамара.
— Ладно, до завтрева, — торопливо распрощался Петр.
4.
Комната, куда хозяйка завела Светлова, больше напоминала чулан. И воздух в ней оказался соответствующий, затхлый и кислый.
Зато проанонсированный лучший друг человека и вправду имелся. И не один. Светлов изумленно уставился аж на три телевизора, поставленные один на другой в виде сюрреалистичной пирамиды. Снизу громоздкая цветная «Радуга» — модель четвертьвековой давности. На ней «Рубин» — вовсе уж ископаемый, появившийся на свет задолго до рождения Александра. Венчала пирамиду портативная переносная «Электроника», несколько более современная, чем ее собратья — но на ее корпусе отчего-то отсутствовали все ручки и тумблеры.