— На озеро? — быстро спросил Алладин.
— Мы, согласно инструкции, на хвост к нему не садились. Немного поработали с аборигенами… Результат крайне интересный. Костоправ утверждает, что каждый , с кем мы беседовали, имеет следы суггестивного вмешательства. Восемь человек. Причем последние четверо — совершенно случайные люди, взяты как контрольная группа…
Лесник провокационно замолчал, предоставляя Алладину самому делать выводы.
А какие тут могут быть выводы? Или у Костоправа поехала крыша, или… Второе «или» Алладин представлял с трудом. Наложение гипнограммы — дело тонкое, кропотливое, основанное на индивидуальном подходе к клиенту. И весьма изматывающее для суггестора, требующее отдыха, восстановления сил. Массовое же внушение ненадежно, и у значительной части аудитории вызывает эффект, далекий от задуманного. Достаточно вспомнить людей, которым пришлось серьезно лечиться после печально знаменитых оздоровляющих сеансов Кашпировского… Деревня, сплошь населенная креатурами, пусть даже первого уровня, в понятия Алладина не укладывалась… Проще посчитать, что у Костоправа съехала крыша. Или что Лесник занялся дезинформацией. И все же…
Все же Алладин сказал то, что ему очень не хотелось говорить:
— Лесник, ты там… В общем, посмотри, что на этом Улиме творится. И за Светловым пригляди… На всякий случай.
Он не стал говорить, что в безымянном лесном озерце не обнаружено живности, не внесенной в зоологические справочники. Но по завершении разговора приказал плюнуть на осторожность и разнести к чертям бронелюк, не жалея взрывчатки.
2.
Небо в крошечном прямоугольнике как бы окошка медленно светлело, утро подкрадывалось незаметно. Утро, которое станет последним в жизни Саши Светлова — если он не сумеет или не успеет перетереть свои путы о лезвие лопаты. О тупое и ржавое лезвие. Чем его, интересно, связали? Не веревка, что-то плоское, но длинное, куда длиннее брючного ремня… Вожжи? Возможно…
Смешно — на пороге третьего тысячелетия оказаться связанным вожжами… Но скоро станет не до смеха.
Итак, лопата… Конечно, серп или коса лучше помогли бы задуманному — но, разворошив ногами сельхозинвентарь, наваленный в углу небрежной грудой, ничего похожего Светлов не нашел.
Он поддел лопату кроссовкой, отодвинул ее по земляному полу в сторону. Неловко опустился рядом, попытался нащупать за спиной черенок. Пальцы, обильно вспотевшие, постоянно соскальзывали.
Так, готово… Теперь надежно зажать ногами… Полчаса точных движений — и веревка не устоит.
Всё оказалось не так просто.
Зажатый между коленей черенок постоянно норовил выскользнуть, плечи ныли, запястья были исцарапаны в кровь, тело занемело от неудобной позы.