— Канцелярский стиль ты вполне освоил, пис-сатель, — проговорил Юзеф с изрядной долей издевки, кивнув на отчет.
Лесник молча пожал плечами, не желая втягиваться в дискуссию о собственных литературных талантах. Хотя хорошо понимал: казенные формулировки, повествующие о проделанной работе и о многочисленных ее результатах, скрывают отсутствие результата главного …
Обер-инквизитор демонстративно отодвинул отчет подальше — дескать, вовсе не эта бумажная лабуда станет темой разговора. Заговорил, тяжело роняя слова:
— Как я понял из твоей эпической поэмы, русалочное предприятие и создали, и затем подставили с одной целью: проверить нас на вшивость? Посмотреть, на что мы способны?
— Именно так. И цели, в общем, добились. Свои методы мы продемонстрировали достаточно широко.
Лесник не стал добавлять, что продемонстрировали они не только методы, но и многое другое: и несогласованность в действиях между службами и подразделениями, и подковерную грызню между ними же, и, мягко говоря, неразборчивость в рекрутировании новых кадров… Человек, вдумчиво наблюдающий со стороны за их возней с русалками, мог сделать много интересных выводов.
— Цели добились… — медленно повторил обер-инквизитор. — Но кто? Я понимаю, что знать ты не можешь — но хоть какие-то догадки есть? Не отраженные в этом талмуде?
Чудеса… Юзефа интересуют выводы полевого агента — по большому счету, безотказной машины для силовых акций…
— Догадка одна: кто-то занимался той же тематикой, как-то умудрившись не попасть в поле зрения Конторы. Причем весьма схожими методами, некоторые наработки совершенно идентичны нашим. А по иным направлениям, похоже, нас обогнали… В области массового внушения — наверняка. Мы с Мельником подсчитали на досуге: если бы Контора бросила всех до единого суггесторов в деревню Беленькую, позабросив все прочие дела — достигнуть схожего результата смогли бы через несколько месяцев упорной работы. А тут как волшебной палочкой кто-то махнул — раз! — и поголовное зомбирование…
— Ты веришь в негаданно воскресший Спецотдел?
— Не верю… Следы зачищали тщательно, а шлемы Барченко оставили практически на виду. Камень в кусты.
Юзеф помолчал. Затем сказал задумчиво:
— Не дает мне покоя финальный аккорд этой зачистки — пулька 25-го калибра, всаженная в сердце Новацкого. Встречался я с такой манерой ставить точку… И одна цитата на ум постоянно приходит: «И видел я, как раздались воды, и вышли из них девы, обнажив срамоту свою, бесовской прелестью осиянную, и смущали людей…»
Стиль цитаты показался знакомым. Книга Исаии? Нет, там все пророчества в будущем времени…