– Боишься, не справимся?
– Не боюсь. Разве что поплутаем по здешним переулкам. Да друг в друга в темноте можем пострелять. - Говорить об истинной причине Григорий не стал.
Любой самый сильный мужчина порой нуждается в дружеской поддержке. Но в поддержке, а не в жалости.
– Передай - всем повязать на левую руку белую тряпку. Из каждой роты выделить москвичей. Будут проводниками, - Кабанов высказался и опять замолк.
Сам он нынешнюю Москву знал не очень. Большой, разбросанный в беспорядке город с многочисленными прихотливо петляющими улочками, переулками, тупиками. Днем заблудиться легко, а уж ночью…
Москвичей в полку хватало. Посадские, мелкие торговцы, дворяне, из тех, кто имеет в столице усадьбу или усадебку, наконец, бывшие конюшие Алексея Михайловича, по роду службы во время исполнения всевозможных поручений исколесившие город вдоль и поперек…
Кабанов двинулся бы вперед с одним авангардом. Иногда самая малая помощь способна вдохнуть силы в своих и напугать чужих. И все-таки здравый смысл говорил: бить - так всем вместе. Раз и наверняка. Потом ночью не удастся не то что собраться, возможно, и связаться друг с другом.
Приходилось ждать. Под конец марша полк растянулся гораздо сильнее, чем в начале. Тут на сборы не меньше часа уйдет, если не два.
Но терпения у Кабанова всегда было много. Теперь - в особенности.
После неудачного покушения Ван Стратены вначале ударились в панику. Командор был страшен. Но еще страшнее был царь Петр.
Известие, что напавшая на Командора банда умудрилась связаться не только с бывшим пиратом, но и с нынешним царем, повергло братьев в шок. Младший достаточно прожил в России и прекрасно знал многие особенности здешнего сыска. О чем подробно поведал старшему брату.
От немедленного бегства куда глаза глядят спасло одно: весть, что атаман и приглашенный им стрелец убиты на месте. Остальные разбойники знать нанимателей не могли. Скорее, даже заподозрить, что наводчики - иностранцы. Обычно местные жители и прибывшие гости не общались. Разве что по торговым делам.
Но страх все равно оставался. Казалось невозможным сидеть и ждать, когда заявятся в дом грозные посланцы князя-кесаря. Пришлось срочно придумать себе дело на зиму да потихоньку покинуть ставшую опасной столицу.
Потом через посторонних лиц осторожно узнали, что никто их не искал и не приходил. Розыск ничего не дал, и царь по привычке подумал, что покушение на него организовано последователями Милославского и Софьи. Первого давно не было в живых, вторая проводила дни в монастыре. Но это были давние враги Петра. Посему всё привычно валили на происки их идейных наследников или уцелевших сторонников. А уж связать случившееся с любезными царскому сердцу голландцами никто не подумал. Как и о том, что целью может быть не сам государь, а лишь один из его приближенных. К тому же не из самых влиятельных.