Рука моя повисла в воздухе. Тогда я положил бумаги на стол.
– Разрешите идти? - Чуть было машинально не поднес руку к виску, позабыв на мгновение, что подобный жест пока не в ходу.
– Не разрешаю. По какому праву был разжалован капитан Олсуфьев? - Теперь было понятно, откуда ветер дует. Родственнички. Мать их перемать!
– Бывший капитан Олсуфьев виновен в невыполнении прямого приказа на поле боя, - я старательно подчеркнул слово "бывший". - В результате весь вверенный мне отряд был едва не уничтожен. Считаю, таким людям не место в офицерах, пока они не сумеют доказать своим последующим поведением, что достойны доверия.
Шеин явно задался целью испепелить меня взглядом, раз уж больше ничего сделать мне не мог. Даже арестовать и то выйдет ему таким боком!
Правда, разжаловать Олсуфьева своей властью я действительно не мог. Вот вздернуть на ближайшем суку - вполне. Или расстрелять за неимением под рукой дерева и веревки.
– Свободен, - буркнул Шеин, осознав, что игру в глазелки выиграть ему не удастся.
Радовался я рано. Поздно вечером посыльный вручил мне предписание сдать полк заместителю, а самому немедленно отправиться в Таганрог и принять на себя руководство строительством крепости. Вроде бы не наказание, и все ж с глаз долой…
12. Воеводы и военачальники. Решения и последствия
– Государь и повелитель наш! Спешу донести до тебя… Нет, не так. Подожди… - Шеин прошелся вдоль кабинета.
Писарь послушно застыл над бумагой, готовясь занести на нее мысли славного воеводы.
– Спешу обрадовать тебя новыми подвигами войск и флота российского. В ответ на татарский набег войска, мне вверенные, совершили переход по открытому морю, высадились в Крым и после трудного перехода осадили город Кафу. Устрашенные русской силой басурмане выплатили нам большой выкуп. Весь обратный путь прошел под непрерывными налетами татар, отбитыми с большим для них уроном. Казна же доставлена на ожидающие корабли, и все войско благополучно вернулось в Азов.
Шеин задумался, подбирая весомые убедительные слова, обязанные обрадовать находящегося за границей государя.
– Потеря же наша совсем небольшая. Хоть недостаток сил и отсутствие осадной артиллерии не позволил захватить весь Крым, отныне поганые ханы будут знать, что… - Воевода замялся, потеряв нить рассуждений. - Отныне поганые ханы не будут знать покоя, ведая, что их положение не спасет от неотвратимого возмездия российских войск и флота.
Фраза не очень понравилась, однако ничего другого в голову не шло, а письмо хотелось отправить поскорее.
– В довершение хочу отметить службу всех чинов, в походе участвовавших. Особливо отличился Егерского полка капитан Олсуфьев, за подвиги свои пожалованный мной в полковники и командиром этого полка назначенный. Предыдущий же послан мной в Таганрог, как человек опытный во всякого рода делах и могущий привести крепость в положенное состояние в срок самый краткий.