Затем корабли, принимавшие участие в операции, образовали два конвоя, которые взяли курс в направлении Элио и Кьюига соответственно.
Не все прошло так гладко, как казалось из первого сообщения: конвой, отступавший к Элио, был атакован силами третьего ударного флота Земли, появившегося в районе Дабога уже после того, как последний транспортный корабль покинул поверхность сожженной ядерными бомбардировками планеты.
Следуя за отступающими кораблями, третий флот вышел к Элио, где был встречен силами самообороны планеты. На Элио упала одна-единственная орбитальная бомба, но и она нанесла непоправимый ущерб. Был разрушен Раворград – столица планеты, отстроенная на месте исторической посадки колониального транспорта «Кривич» на берегу залива Эйкон.
Встретив жесткое сопротивление на орбитах Элио, флот Земного Альянса отступил и исчез в гиперсфере. Теперь его внезапного появления могла ожидать любая планета, тем более что на орбиты Дабога к тому времени вышло еще несколько крейсеров далекой прародины.
Блокада многострадальной планеты возобновилась, не все население согласилось улететь на прорвавшихся транспортах – в подземных бункерах остались наиболее отчаявшиеся, потерявшие семью, душу и разум в непрекращающемся котле планетарных бомбардировок.
Дабог по-прежнему сопротивлялся, хотя на его поверхности уже наступила ядерная зима…
* * *
Первый транспорт с беженцами совершил посадку в космическом порту Кьюига поздним вечером, когда солнце в безоблачном небе уже склонилось к горизонту, окрашивая землю, дома и деревья в закатный багрянец.
Вадим вместе с Хьюго вышел на старто-посадочное поле.
Зрелище, представшее их взглядам, было зловещим и удручающим.
Нечаев хорошо помнил один из наиболее вместительных грузопассажирских кораблей космофлота Кьюига – транспорт «Игла», который теперь, после реконструкции, именовался крейсером.
Корабль возвышался посреди старто-посадочного поля мрачной, потрескивающей при остывании обтекаемой глыбой. Включившиеся по периметру посадочной площадки прожектора разогнали сгущающиеся сумерки, рассеяли багрянец последних солнечных лучей, и в их режущем глаз свете стали видны тысячи выщерблин, покрывающих броню «Иглы», в глаза бросались сбитые и покореженные надстройки, несколько уродливых дыр, насквозь пробивших обшивку корабля и вызвавших полную декомпрессию в части отсеков…
Глядя на «Иглу», Вадим не мог понять, как корабль сумел дотянуть до Кьюига и совершить посадку…
Наконец, когда корпус крейсера немного остыл, гулко взвыв моторами, открылись все четыре грузопассажирские аппарели.