– Думаешь, этого хватит? – поинтересовалась Карин. – И даже если хватит, то ты от этого все равно ничего не выиграешь, потому что будешь мертв.
– Все мы смертны, – пожал плечами сэр Ралло. – Но если вы меня убьете, то не успеете насладиться ужином. А если я выйду из вашей комнаты живым, то предоставлю вам время поесть. И подумать о своем дальнейшем поведении.
– Как много времени? – спросила Карин.
– Скажем, час.
– Не устраивает. Как минимум – до утра.
– Перед смертью не надышишься, – сказал сэр Ралло. – Я не могу пойти на ваше условие, ибо мои люди не в состоянии караулить вас всю ночь напролет. Полночь устроит вас в качестве крайнего срока?
– Договорились, – сказала Карин.
– Как ты нас нашел, Ралло? – спросил я.
– Ты пришел в земли графа Осмонда с юга, и выглядишь, как южанин, Рико, – сказал сэр Ралло. – Граф Осмонд предположил, что ты попытаешь вернуться туда, откуда пришел, и разослал отряды, чтобы перекрыть все ближайшие дороги на юг. Я здесь торчу уже три дня, – конечно, они же добирались прямым путем и всю дорогу проделали на лошадях. Неудивительно, что они меня обогнали. – Один из моих солдат видел тебя на конюшне, Рико.
Значит, это не мы облажались. Просто все пути оказались перекрыты. Граф Осмонд хорошо просчитал мои действия.
Даже если бы мы не остановились на постоялом дворе, а сразу бросились бы штурмовать горы, не исключено, что нас не перехватили бы на самом перевале.
– Засим я считаю необходимым откланяться и оставить вас наедине, чтобы вы могли покушать и поразмыслить, – сказал рыцарь, поднимаясь с табурета и открывая дверь. Насколько я мог видеть, в коридоре стражников пока не было. – И не пытайтесь выбраться через окно – за ним следят арбалетчики.
– Ралло, – позвала Карин, когда одна нога рыцаря была уже в коридоре.
– Что? – он обернулся.
– Предлагаю тебе тоже кое над чем поразмыслить, – сказала Карин. – Я напомню тебе, где ты мог видеть мое лицо. Я – Кара Небесная.
Готов поставить все свое золото против дырявого ботинка с ноги прокаженного сифилитика, что при упоминании этого имени рыцарь вздрогнул. И отнюдь не от ночной прохлады.
– Это… немного усложняет ситуацию, – сказал он, выходя в коридор. – Но я приму к сведению ваше предупреждение и учту его в планировании своих дальнейших действий.