– Отец! Позови кого-нибудь из администрации!
– Ась?
– Кого-нибудь!!! Из администрации!!!
– Ты стекло разбил?
– Я!!! Позови кого…
– Не ори, не глухой! Ты зачем хулиганишь? Зачем стекла бьешь?
– Отец, будь человеком! Пойми, мне срочно необходимо связаться с одним полковником! Срочно! А я запертый сижу в медкабинете, я…
– Уже незапертый, - произнес за спиной знакомый голос.
Гром оглянулся - на пороге полковник Стрельников. Шагов в коридоре и щелчка дверного замка Гром, ясное дело, не услышал - драл глотку, общался с «отцом» через разбитое окно.
– А теперь снова запертый, - Стрельников, закрыв за собой дверь, сунул ключ в замочную скважину, повернул. Не спеша, но и не мешкая, подошел к окну, мягко отодвинул курсанта, облокотился о подоконник и крикнул: - Федот Савич! Привет! Все нормально, Федот Савич! Учебная тревога!
– Ась?
– Я говорю: отбой учебной тревоги!!.
– Не ори, не глухой. Отбой-то отбоем, а бой стекла - хулиганство. Я пошел в администрацию докладывать.
– За ради бога.
– Бога нет и цельного стекла на окошке больше нету. Люди старались, стекла вставляли, мыли, а у них, говорят, учебная тревога. Что ж за тревога такая, когда при ей, при учебной, стекла бьют? Что ж за порядки? Вот раньше…
Причитая, истопник-атеист скрылся за углом. Полковник задернул марлевую занавеску, и под каблуком казенного полуботинка хрустнул осколок оконного стекла. Стрельников начал мерить шагами скромные квадратные метры медицинского кабинета. Привычка такая у товарища полковника - говорить на ходу. Весьма, надо признаться, неприятная для слушателя привычка, но уже знакомая Лосеву-Грому.
– Садитесь, курсант. Сядьте за стол и успокойтесь. Сейчас недавно доставленную дохлятину опять уберут из соседнего помещения подальше, скоро вам станет лучше.
– В соседней комнате был мертвый квиттер?…
– Нет, не квиттер. Другая дохлая тварь. Вы среагировали на останки, вы полноценный антипат элитной категории «А». С чем вас и поздравляю. Мои ожидания оправдались, догадки нашли подтверждение - вы уникум, А-элита.
Грому действительно стало легче. Прежде всего морально - все было подстроено, тварь мертва, и более нет нужды искать выход из безвыходного положения. Однако и организму сделалось легче, он плавно возвращался к состоянию просто плохого самочувствия, которое предваряло взрыв мерзких ощущений.
– Это был экзамен? - Гром плюхнулся за стол, на плечи навалилась усталость. Ничуть не стесняясь полковника, курсант сгорбился, растопырил локти на столешнице. Опустил голову. На Стрельникова курсант глядел исподлобья.
– Экзамен, - подтвердил полковник. - Причем довольно жесткий. Предшествующие события - лишь прелюдия к экзамену на звание полноценного антипата. Отягощающие обстоятельства и отвлекающие маневры, фигурально выражаясь.