– Эх, а я и рада быть зависимой, но не выходит, – вздохнула Нина, – в трех местах тружусь, как белка в колесе! А мой мужчина меня не содержит – так обидно!
– Это она для красного словца так говорит, – заметил Сенин, – но я, Нина, не для этого гостей пригласил, чтобы ты им всю нашу подноготную рассказала.
Казалось, его нисколько не задели слова Нины, он по-прежнему был весел, балагурил и сыпал комплиментами в адрес обеих женщин. Но Нина не унималась: видимо, она принадлежала к тому типу людей, которым для проявления смелости нужны зрители. Она была из породы публичных деятелей.
– Ты, Саша, не лимитчик? У них вот такое же отношение к женщинам.
– Я, между прочим, в отличие от всех вас, коренной москвич, – обиделся Сенин.
Ислам засмеялся. Он вдруг вспомнил, как в институтские годы одно время снимал комнату в коммунальной квартире. Соседями были как раз лимитчики, рабочие ЗИЛа. Часто бывало, что он, придя домой поздно вечером, заставал соседей на общей кухне, допивающих бутылку водки. Завидев его, они, вместо того чтобы пригласить к столу, всегда кричали: «Сосед, блин, когда же ты нам нальешь?»
– А вы знаете, почему он так плохо одет? – продолжала Нина.
– В каком смысле? – настороженно спросил Сенин.
– В прямом. Погляди на своего товарища. Хорошее пальто, костюм, а ты вечно в каких-то дешевых куртках, джинсах, непонятных свитерах, байковых рубахах. Как паршивый американец с Среднего Запада!
– Ну и почему? – насмешливо спросил Сенин.
– А чтобы меньше поводов было у Катьки для подозрений. А то она может подумать: куда это муж в хорошем костюме на ночь глядя поехал?
Сенин, которого наконец проняло, замолчал с мрачным видом, потом все-таки ответил:
– У меня, Нина, стиль одежды такой: спартанский, или спортивный – кому как нравится. И к тебе я сегодня вообще-то не собирался. Но я вижу, Нина, что ты, не стыдясь гостей, обидеть меня хочешь, сор из избы выносишь. Может, нам уйти?
– Почему это «вам»? Ты, если хочешь, уходи, а мы посидим, пообщаемся. Ко мне еще гости должны прийти.
– Другой бы обиделся, – заявил Сенин, – а я не стану, я буду выше этого. А интересно, это кто же еще должен к тебе в гости прийти?
– Марио, – лукаво сказала Нина.
– Ах, Марио, – угрожающе процедил Сенин, – ну, тогда я останусь. Марио – это ее бывший возлюбленный, – пояснил он.
– Не возлюбленный, а воздыхатель, – поправила Нина, – у меня с ним ничего не было.
– Ну ладно, Нина, давай не будем.
– Давай не будем. А если будем, то давай.
Чтобы унять разгорающуюся ссору, Ислам предложил Сенину выйти перекурить, тот с видимой неохотой согласился – кажется, ему не хотелось оставлять женское общество.