– «Еще есть. Они сейчас ушли…»
Полученный «мыслеобраз» Семен расшифровал не сразу. А когда расшифровал, то чуть не сел на снег от удивления: три молодых разновозрастных мамонта куда-то шустро двигались по заснеженной степи. Причем не просто так: на загривках у них сидели всадники – явно человеческие детеныши!
– И куда же это они?.. – оторопело спросил Семен. – Куда разогнались?!
– «К школе пошли… Там интересно будет…»
Перед мысленным взором Семена поплыл не очень внятный образ толпы на «майдане» – кроманьонцы, неандертальцы, питекантропы. Это было знакомо, но теперь среди людей здесь и там возвышались фигуры молодых мамонтов.
Мысли у Семена начали путаться, и он не придумал ничего умнее, чем спросить:
– А ты? Ты почему не пошла?
– «Всем нельзя, – горестно вздохнула мамонтиха. – Твои главные ругаться будут – там еды мало».
– Ну, уж тебе-то нашлось бы! – рассмеялся Семен. – Ладно, пошли в поселок – я там два года не был!
– «Пошли! – обрадовалась Варя и склонила голову. – Залезай!»
– Погоди, – улыбнулся Семен. – Надо ребятам сказать, чтоб упряжку мою пригнали, – беспокоиться ведь будут.
И вновь, как в былые годы, Семен покачивался на Вариной холке и травил ей байки – на сей раз о жизни у моря. Только надолго его не хватило, и он начал задавать вопросы:
– А Рыжий (соответствующий «мыслеобраз») жив?
– «Живой…»
– Ты встречалась с ним?
– «Встречалась… Тяжелый очень…»
– Во-он оно что! – расхохотался Семен. – Все с вами ясно! Он, между прочим, как-то раз ушел в степь с моим детенышем! А потом пацан вернулся, но ничего не рассказал.
– «Помню детеныша («мыслеобраз» – явно Юрка!). Он у „мамы" молоко пил… Она разрешала… Твой детеныш играл с ее детенышем…»
Семен «расшифровал» послание и от удивления чуть не свалился на землю: «Мой сын сосал (или как?!) молоко мамонтихи?! Бред! Зато теперь, черт побери, понятно, как он умудрился продержаться в степи так долго! Я с ума сойду! Что здесь творится?! Сейчас, наверное, время весеннего „саммита", и, похоже, мамонтовая молодежь теперь принимает в нем участие?! Может, они уже и на уроках сидят?! Точнее, стоят? Бред, бред, бред…»
Идти до поселка осталось не так уж и далеко, так что разобраться во всем и со всеми Семен не успел. Зато вскоре понял, что означает столб дыма, поднимающийся с берега, – это топится баня! Точнее, греются камни для парилки!
Поселок лоуринов оказался почти пуст – все население отбыло к форту на весеннее сборище-ярмарку. Остались женщины с младенцами да несколько совсем уж «сдвинутых» мастеровых, которым заниматься своим делом было интересней, чем толкаться на «майдане». Получив сигнал от дозорного, оставшиеся лоурины подожгли кучу дров, наваленную на курган банных камней, и подновили прорубь для купания. По прибытии Семену даже поболтать с людьми не пришлось – нужно было срочно идти париться, поскольку жар, как известно, упускать нельзя.