Годдарт появился как всегда солидно-благопристойный, самоуверенный. Он молча сел у стола.
- Ну? - сквозь зубы спросил наконец Рахитов. Годдарт сказал:
- Вам нужно успокоиться. Возьмите себя в руки.
- Какого черта вам здесь нужно? Почему вы ставите меня под удар? Если вы так будете себя вести и дальше, я отказываюсь иметь дело с вами.
Годдарт с любопытством рассматривал его.
- Прекратите болтовню, - тихо приказал он. - Спрашиваю я, приказываю вам - только я. Решаю вашу судьбу тоже я. - Он попытался зачем-то улыбнуться. - Мне нужна ваша помощь.
Рахитов простонал:
- Вы погубите и меня и себя, да, да, да, - и себя!
Годдарт пренебрежительно махнул рукой:
- Об этом думать поздно... Если вы перестанете трусить - все будет о'кей, можете верить моему опыту. Перейдемте к делу. Сегодня мне удалось достать билеты на концерт заморской знаменитости. Завтра вам предстоит провести очаровательный вечер.
- И для того, чтобы сообщить мне об этом, вы пожаловали сюда?
- Да, как видите.
- Что вам еще нужно от меня? Ведь Ирина Петровна говорила, что никаких заданий мне не будет даваться.
Годдарт иронически осведомился:
- А Ирина Петровна не обещала вам крупных сумм денег исключительно за ваши красивые глаза? Не обещала? А деньги вы от нас все-таки получаете... Мы слишком щедро оплачиваем ваши услуги, господин Рахитов, вам следовало бы ценить это.
- Что вам нужно от меня сейчас?
- Прежде всего, пока не поздно, - Годдарт взглянул на часы, поднимите трубочку телефона и позвоните профессору Желтовскому. Пригласите его с супругой на завтрашний концерт. Не формально пригласите, а дружески, сердечно, как вы умеете.
Рахитов позвонил. Желтовский поблагодарил, он действительно рад немного развлечься, повидаться с Рахитовым...
Рахитов опустил трубку на рычаг и посмотрел на Годдарта. Вместе с билетами тот положил перед ним отпечатанное на машинке письмо. Заметив на письме свое имя, Рахитов внимательно прочитал его. В написанном на бланке дружеском послании среди всякой всячины речь шла и о "Егорове", - автор письма, известный военный, всячески рекомендовал его Рахитову как своего бывшего солдата, потом офицера, человека поразительных талантов и трудолюбия и просил оказать ему содействие, познакомить с крупными общественными и научными деятелями.
Ткнув пальцем в подпись на письме, Рахитов пугливо спросил:
- Липа?
Годдарт ничего не ответил.
- Но я незнаком с ним, - продолжал Рахитов, указывая на подпись.
- Не имеет значения. Важно, что вы знакомы с Желтовским и сможете как бы случайно, между прочим, показать ему это письмо. Желтовский не усомнится в его достоверности, а для меня это весьма важно.