Они поднялись по лестнице и оказались возле двери.
– Там он, – поваренок поежился и отвел глаза. Пейре понимал, что сделал глупость, не расспросив прислугу. Но сзади по пятам ниш рыцари и дамы. Пейре не мог уже отступить. Поэтому он вздохнул и толкнул дверь.
Первое, что увидел Пейре, было ложе, на котором, вытянувшись во весь рост, лежал покойник. Видаль остановился, поспешно крестясь, но сзади уже подпирали люди, и Пейре был вынужден пройти в комнату.
Теперь он явственно видел, что покойник – Гийом. Пейре вышел, оттолкнув зазевавшегося в дверях оруженосца. За его спиной слышался шепот. Видаль вернулся во двор, где до сих пор стояли на коленях слуги и лежала охрана.
– Что здесь произошло? – его голос дрожал. – Что?!
Пейре был в бешенстве.
– Год прошел, – один из лежавших на земле охранников попытался поднять голову, но стоящий над ним воин тут же ткнул ему в спину острием меча.
– Не трогать! – Пейре подскочил и, вырвав из рук воина меч, освободил стражника. Им оказался уже не молодой человек с косым шрамом на левой щеке и спокойными карими глазами. Было видно, что он ничего не боится, а Видаля с его отрядом так и вовсе ни во что не ставит.
– Хозяин хотел оживить донну Марианну, должен был год читать всякую… – он сделал попытку сплюнуть, но передумал.
– Я знаю. И что же?
– Ну, и не ожила, – охранник пожал плечами. – А хозяин… – он замолчал. – Теперь ждем, разрешат ли хоронить на кладбище. Но скорее всего нет.
– Понятно. Где тело доньи Марианны?
– Сожгли. Господин Гийом читал все как было велено, год закончился, донна Марианна не ожила. Тогда он решил пойти к рыцарю, который посоветовал ему читать молитвы, чтобы тот объяснил, что делать дальше, или ответил мечом. Но тут пришел святой отец из церкви Вознесения с братьями и велел сжечь тело доньи Марианны. Но без тела теперь прекрасная мадонна не оживет и в судный день не сможет воскреснуть. Вот он и не выдержал, господин-то мой, и наложил на себя руки. Так что теперь можете считать, они оба в аду – он за самоубийство, она за прелюбодеяние. Все-таки от мужа ушла с хозяином.
Пейре почувствовал, как к его горлу подкатил комок, но он удержал слезы и не своим, глухим голосом задал последний вопрос.
– Кто подсказал Гийому оживлять донну Марианну? Кто этот рыцарь?
– Сэр Рассиньяк, – старый воин отряхнул свое запыленное сюрко и пальцами зачесал назад волосы.
– Кто знает, где найти этого Рассиньяка? Кажется, так звали гасконского дворянина, который был на трубадурском турнире?
– Я знаю, – старый воин смотрел на Пейре так же прямо и открыто, как в начале, но в его глазах теперь появился живой огонек.