– Это ожерелье… – прошептал Роман.
– Ну да, Казик с ним и родился. То есть в первые дни его не было видно, а потом оно проступило. Удивительно, правда?
Надо же, бывают и такие, кто рождается, вот прямо так и рождается с открытым даром…
– Это же здорово. Просто здорово, честно!
– Я тоже хочу ребеночка, – пролепетала Тина сладким голоском.
Роману показалось, что слова насчет ребеночка Тина почему-то адресовала ему.
– Тина, – сухо сказал Роман, – там на кухне уйма немытой посуды. Займись-ка.
А сам проскользнул в кабинет. Алексей лежал на диване, укрытый одеялом до самого подбородка. Со вчерашнего дня он не изменился. Даже слабый румянец, что появился после сеанса с Чудодеем, теплился на щеках. Значит, водные зеркала кабинета защищали Стеновского от неведомого колдовства.
Стен не спал. Лежал и смотрел прямо перед собой.
– Лена приехала? Я так и знал, что она сюда за мной примчится.
– Ожерелье… – развел руками колдун.
– Мне надо уйти. Она рядом со мной в опасности.
Роман сообразил, что Стен еще не знает, что у ребенка тоже ожерелье… О, Вода-царица! Вот же какой водоворот!
– Ничуть. Защита полная! – Колдун заговорил преувеличенно твердым голосом. – Сейчас здесь ни капли внешней энергии, ни единого колдовского возмущения. Лена в полной безопасности. Да и ты, как посмотрю, неплохо себя чувствуешь. Ты с Леной разговаривал после рождения сына хотя бы по телефону?
– Один раз позвонил.
– Слушай, поговори с ней и объясни все по-человечески. Я подстрахую.
– Нет, – отрезал Алексей. И отвернулся. Сделал вид, что изучает узор темных обоев.
Чушь какая-то. Лена ведь любит Лешку. И за эти прятки ни Стена, ни Романа, ни себя никогда не простит. Но переубедить Стена практически невозможно. Разве что к колдовству прибегнуть…
– Ладно, погляжу, что там Тина наготовила. Тебе принесу, сам чего-нибудь перехвачу и пойду вспоминать. Пока женщины с ребенком нянькаются и пеленки стирают.
– Давай. И вспоминай поскорей.
– Это уж как получится. Сам хочу, чтоб скорей. Я бы подкачал тебе своей энергии, как Чудодей, но не могу: пока не вспомню все, никакого донорства – а то заберешь у меня часть воспоминаний.
– Твои воспоминания! На кой они мне черт? И своих хватает.
Роман помедлил.
– Вот что, скажи… только одно: Надя жива или нет?
– Не скажу, – огрызнулся Стен. – Иди вспоминай, не теряй времени. Ты и так где-то все утро бегал.
– Не бегал, а ходил к Гавриилу Черному по поручению Чудодея. Искал хозяина обруча.
– Нашел?
– Нет.
Гавриил был повелителем темных сил, хотя никогда не разъяснял, что это такое. Но имидж поддерживал, всегда ходил в черном – и дома, и на улице, машину имел черную, собаку – тоже. Волосы отпустил до плеч. Волосы были русые с рыжинкой, так он их красил исправно, так же как и усы, и бородку. Еще Гавриил обзавелся золотым пенсне, но пенсне, несмотря на шнурок, терял постоянно, а потому большую часть времени Гавриил пенсне не носил. Да и ни к чему оно ему было – зрение он имел орлиное.