А потом, уже в октябре, исчез Пен Хастер. Никто не понимал, что с ним могло случиться. Нелл была убеждена, что он сбежал, поскольку ему не нравилась тяжелая работа и перспектива зимовки в этом суровом месте. Амброз полагал, что с ним произошел какой-то несчастный случай, Рейчел же не сомневалась, что его схватили индейцы, в смертельном страхе перед которыми она жила, наслушавшись ужасных историй. Они пока еще не видели ни одного индейца, хотя иногда и находили свидетельства их присутствия на некотором расстоянии от дома. Похоже, что и сами индейцы были осторожны и не спешили приближаться, а лучшего никто и желать не мог.
Холода нагрянули в ноябре, но и они не дали им ни малейшего намека на то, что на них надвигалось. Овощи Нелл уже подросли и были съедены подчистую – все, кроме репы, которую она настойчиво потребовала отложить про запас. Но кругом было множество уток, прилетели и дикие гуси, и еще можно было ловить рыбу… правда, зерно почти иссякло, не считая посевного, отложенного для посадки на следующую весну. Однако никто из них уже не обладал прежней силой и здоровьем, как в пору их приезда: тяжелая работа, скудное питание и постоянные лихорадки истощили их силы. Нелл, толком не оправившись от неудачных родов, уже снова понесла, Феб была слабой от рождения, Амброз имел изможденный и осунувшийся вид, хотя по-прежнему упрямо сохранял свою веселость, а Остин, Рейчел и работники сильно исхудали и измучились от непосильного труда. И только Гудмены, хотя и утратили свою избыточную полноту, были здоровехоньки. Супруги сумели избежать изнурительного труда, москитов, переносивших лихорадку, и каким-то загадочным образом они, похоже, получали больше сил от еды… если только не ели что-то дополнительно.
Но потом повалил снег. Проснувшись однажды ночью, Нелл почувствовала какую-то давящую тишину снаружи: не было слышно ни единого звука, ни обычных ночных шорохов, ни шевеления травы и ветвей, ни пения птиц… Охваченная любопытством, Нелл поднялась с постели. От холода захватывало дыхание. Она подошла к окну, чуть-чуть приоткрыла ставни и не увидела снаружи ничего, кроме белых, ярко светившихся в свете звезд крупных и нежных хлопьев снега, подобно гусиным перышкам, мягко опускавшимся вниз и ласково оседавшим на ветви деревьев и на землю. Зрелище было чарующе прекрасно, но Нелл поняла, что это означает начало новых тяжких испытаний. Впрочем, даже она не могла предвидеть суровости той зимы.
Река замерзла, и снег шел до тех пор, пока невозможно стало определить, где же начинается вода и кончается земля. И вот в один ужасный день лед у самой кромки треснул под тяжестью Уилла Бревера, и он ушел под воду. Он дважды выныривал с посиневшим лицом, но был уже не в состоянии даже позвать на помощь. Они попытались добраться до него, но когда Джон Хогг, улегшись в снег и вытянувшись во весь свой рост, сумел дотронуться до его руки, ни у кого не нашлось сил, чтобы вытянуть огромное тело Бревера из воды. И в считанные минуты он снова скрылся подо льдом и больше уже не показывался.