В Твелвтриз она поинтересовалась, где ей найти судью, на что ей ответили, что он, мол, находится на конском выгуле при доме «вместе с молодым хозяином», и с помощью этой путеводной нити Эллен вскоре добралась до нужного места. У ограды выгула толпилось множество конюхов и прочих слуг – да, по сути дела, все, в ком не было крайней нужды в доме, – и глаза всех собравшихся были устремлены на истоптанную грязную середину огороженного выгула, где Кит энергично сражался с жеребцом Обероном. Шерсть коня потемнела от пота и пыли, а грудь его была белой от взмыленной пены, но животное еще и не думало сдаваться. Как раз в тот момент, когда подошла Эллен, Оберон вновь сбросил своего хозяина на землю, и по толпе зрителей пронесся сочувственный вздох. Кит тяжело поднялся на ноги, сразу было видно, что ему много раз уже довелось близко пообщаться с этой жесткой, плотно утрамбованной землей.
Пока Оберон рысцой вертелся вокруг этого пятачка, вздернув голову и выкатив побелевшие глаза в сторону Кита, который упрямо и терпеливо шел за ним по пятам, выжидая новой возможности вцепиться в болтающийся повод, стоявший рядышком с Эллен конюх сказал:
– Да, скоро ему придется уступить, не хочется, а придется.
– Кому? – спросила Эллен. – Коню или хозяину?
Конюх угрюмо посмотрел на нее.
– Я-то знаю, кто уступит первым, только вот когда же это кончится-то? Этот хозяин-то не пользуется ни кнутом, ни стрекалом, ни стреножить жеребца, понимаешь ли, не желает, ни жилу пережать… И еще никого, видишь ли, не подпускает помочь себе.
Эллен уставилась на него в изумлении.
– Так как же он тогда собирается сломить его? – спросила она.
Конюх посмотрел на нее мрачнее прежнего.
– Он говорит, что и так с ним справится. Говорит, что не станет ломать его норов, а умаслит его любовью. А если, говорит, этот конь не пожелает его по доброй воле, то и ему он совсем не нужен. Да уж, тут никакого терпения не хватит… Я-то хорошо знаю, кто вбивает эти мысли в голову хозяину, а много ли радости это ей принесет, когда она овдовеет из-за такого упрямства, а?
Эллен внимательно следила, как Кит настигает Оберона и останавливает его, успокаивая. На этот раз передние ноги жеребца задрожали, Эллен увидела, что уши Оберона как бы поползли в стороны – в этаком жесте готовности к компромиссу. Покорить коня любовью? Что ж, это вполне соответствовало тому, что знала Эллен о молодом хозяине.
– Ну, – сказала она, – ведь в конце концов ее-то он покорил любовью и мягкостью, а уж у нее норову, что у любой лошади.
Конюх скептически посмотрел на нее.