Предстоящая охота захватила даже самых измученных. На каждой байдаре откачали
воду, приготовили длинные метательные стрелы. Ружей на бобра не брали, звук выстрела
разгонял всех животных. Промышленные оживились, с новым усердием налегли на весла.
Гребли осторожно, внимательно и зорко вглядываясь в каждую волну, не покажется ли где
звериная морда. В лодках не разговаривали, старались не стучать веслами. Слышны были
только всплески воды о борта, шипенье волн.
Прошло с полчаса, как вдруг Наплавков увидел на одной из лодок поднятое весло.
Сигнал означал, что с байдарки приметили зверя. Соседние лодки поспешно образовали
круг. Гарпунщик хотел повернуть тоже, но неожиданно возле самого борта показалась круглая
голова бобра с большими коричневыми глазами, плоская, почти человеческая грудь. Увидев
людей, зверь испуганно фыркнул и сразу же скрылся. Сидевший за стрелка Лука не успел
даже метнуть свой дротик.
Наплавков, в свою очередь, поднял весло. Волнение на море мешало следить за водяной
поверхностью, но лодки, плывшие рядом, уже окружали байдару. Приготовив стрелы, люди
напряженно ждали появления бобра. Животное не могло долго оставаться в воде. Наконец
голова зверя показалась посередине круга.
На этот раз Лука не опоздал. Тщедушный и ленивый на берегу и в работе, промышленный
во время охоты преображался. Вытянув шею, согнув откинутую назад правую руку, он зорко
следил за не прекращавшейся зыбью. Выцветшие глаза его потемнели, лицо стало строгим,
внушительным. В этот момент никто не вздумал бы над ним потешаться. В такие минуты даже
Серафима, изредка ходившая с ним на промысел, торопливо слушалась каждого его жеста,
каждого движения и почти гордилась мужем.
Стрела попала в зверя. Бобр мотнул головой, рванулся и быстро нырнул. Два других
дротика, пущенные с соседних байдар, упали на волну.
Шали,солидно сказал Лука и, не торопясь, удерживая равновесие, взял вторую
острогу.
Налегая на весло, весь мокрый и возбужденный, Наплавков повернул лодку. Байдары
смыкали круг. Раненый бобр тащил за собой дротик, указывающий направление среди
водяных провалов. Однако зверя еще нельзя было считать промышленным. Океан бороздили
волны, заливали лодку, древко стрелы пропадало в зелено-черных гребнях валов. Потом
совсем скрылось. Сколько ни следили охотники, кружась по всем направлениям, бобр ушел.
Не лучше было и у остальных партий. До вечера убили всего двух маток.
...Наплавков сидел возле костра. Больная нога была протянута к огню, нестерпимо
ныла. Рядом с ним, скорчившись, примостился Лука. Дальше, у других таких же костров,
сложенных из трухлявого плавника и морской травы, лежали звероловы.