– Ты выходишь замуж за Чета?
– Да, – кивнула Шана.
– Почему?
* * *
Он подкатил велосипед к бассейну и оставил у стены.
Шана Штауфель плавала в бассейне.
Одна.
Джек подождал, пока она отмеряет положенные метры. Он сидел в шезлонге, который поставил в тенек у стены дома, невидимый из окон. Этому нехитрому приемчику он научился от Нэнси Данбар. В японском садике она садилась так, чтобы ее не видели из окон административного корпуса.
Маленький реактивный самолет сделал круг над Виндомией, заходя на посадку.
Выйдя из воды, Шана не заметила Джека.
– Эй, – шепотом позвал он.
Вытирая голову полотенцем, она направилась к нему. Сегодня она плавала в желтом бикини.
* * *
– Значит, о Чете ты все знаешь.
– Что я знаю о Чете?
– Он любит мальчиков.
– А девочек он тоже любит?
Она покачала головой.
– Ни в коем разе.
– Тогда почему ты выходишь за него замуж?
– Это соглашение.
– Соглашение?
– Да. Разве ты не слышал о договорных браках?
– Когда каждый имеет выгоду?
Она кивнула:
– Совершенно верно.
– И в чем же она состоит?
– В возможности реализовать честолюбивые замыслы. Чет сдаст вступительные экзамены в коллегию адвокатов, начнет практиковать, сначала будет баллотироваться в палату представителей конгресса США, потом… ты понимаешь.
– Покупать сердца и умы американских обывателей.
– Он очень умен. У него будут прекрасные помощники. Для него уже написали книгу, в которой разбираются противоречия между первой и четырнадцатой поправками…
– За него.
– Ее опубликуют под его именем. Тем, кто написал книгу, хорошо заплатили как за их труд, так и за молчание.
– Прекрасно.
– Конгрессмен, представляющий этот округ, намерен закончить политическую карьеру и не выставлять свою кандидатуру на следующий срок.
– Сколько ему лет?
– Около пятидесяти.
– Почему он сходит с дистанции?
– Потому что денег ему теперь хватит до конца жизни. И даже останется.
– Заботами Честера Редлифа-старшего.
– Да.
– Ему заплатили, чтобы он вышел из игры. Дали взятку.
– Некоторые люди серьезно относятся к своему финансовому благополучию. Других активов, кроме выборной должности, у этого конгрессмена не было.
– И он решил ее продать.
– Да.
– Редлифу и сыну.
– Да.
– Почему нет? Не вечно же конгрессмену сидеть в этом кресле. Кого снедает честолюбие? Редлифа или сына?
Шана вздохнула:
– Честер уверен, что надо творить добро, если есть такая возможность. С поддержкой отца Чет сумеет сделать гораздо больше для этого округа, страны, мира, чем нынешний конгрессмен.