– Но как же они догадаются, где я нахожусь?
– Тебя видели по пути сюда, или ты уже забыл?
Найл припомнил двоих бойцовых пауков, карауливших обиталище Смертоносца-Повелителя.
– Почему они не подняли тревогу?
– Потому что еще ничего не знают о твоем исчезновении.
Найл поймал себя на том, что смотрит в окно. Завистливую тоску вызывали жители Флоренции, с беспечным видом спешащие по своим делам.
– Ты не знаешь, как там сейчас мать и брат? – спросил юноша.
– Знаю.
– Можешь показать?
– Закрой глаза, – велел голос.
Едва сомкнув веки, Найл очутился во дворце у Каззака; от яви просто не отличить. Он сам стоял в углу покоя, где у них состоялся последний разговор с Каззаком.
В помещении находились четверо Каззак. Вайг. мать и одетая в черное стражница – та самая, что посадила Найла под замок.
Последняя стояла навытяжку, недвижно уставясь перед собой. Сайрис – на лице усталая безропотность – сидела на горке подушек.
Управитель стоял сейчас спиной, глядя в окно.
Сидел и Вайг – вид унылый, не очень уверенный.
– Мы знаем, что он скрывается где-то в городе, – говорил Каззак. Если хотите видеть его живым, надо срочно его разыскать, прежде чем это сделают пауки.
Вайг покачал головой:
– Понять бы, зачем он бежал…
– Я же сказал: не знаю! – раздраженно перебил Каззак. Так глупо поступить. А ведь складывалось-то как хорошо.
Вайг:
– Он, наверное, пытается пробраться назад к детской?
Сайрис испуганно ахнула. Каззак, чутко вздрогнув, резко обернулся.
– Какого черта вы… – и осекся, увидев Найла. Глаза управителя вспыхнули от удивления и радости облегчения.
– Хвала небесам! Где ж ты, чертенок, пропадал?!..
Найл попытался ответить, но голоса не было. Кошмарное ощущение: губы шевелятся, а изо рта ни звука.
Картина стала таять на глазах.
Открыв глаза, Найл обнаружил, что все так же стоит возле открытого окна, глядя на воды Арно.
Старец стоял неподалеку, чуть заметно усмехаясь. Видение длилось лишь несколько секунд.
– Что случилось? – ошалело выдохнул Найл.
– Ты прервал контакт.
Голова кружилась так, что юноша невольно опустился на ближайшую кушетку. Бешено ухало сердце, по лицу струился пот.
«Сейчас свалюсь», – пронеслось в голове.
Однако вскоре тошнота прошла, взор прояснился. Выжат, как лимон – с чего бы?
– Они меня заметили.
– Мать заметила. И Каззак.
– А остальные разве нет? – Все было так быстро, что он сам толком и не различил.
– Нет.
Найл окунулся лицом в ладони; стало чуточку легче.
– Что у меня с головой?
– Ты попытался заговорить и спалил всю свою внутреннюю энергию.
– Но ведь я там побывал. Они увидели меня.
– Разумом, не глазами. Через минуту-другую сердце унялось. Глотка сухая, опаленная.