(Эпилог первой книги из тетралогии об Орионе одновременно является прологом ко второй)
Я не супермен, но обладаю способностями, превышающими возможности обыкновенного человека. Однако во всем остальном я такой же, как все, и смертен, как любой другой житель Земли.
Но я одинок. И прожил так всю свою жизнь. Сны мои туманят странные видения; а когда я пробуждаюсь, их сменяют неясные воспоминания о загадочных событиях и таинственных происшествиях, настолько фантастических, что породить их может лишь измученный одиночеством, углубившийся в подсознание разум.
В тот день я, по обыкновению, предпочел оттянуть мой ленч по меньшей мере на час и направился в небольшой ресторанчик, где обедал почти каждый день. В одиночестве. Я сел за свой любимый столик и не торопясь принялся за еду, нисколько не сожалея о том, что скорее всего это последний ленч в привычной для меня обстановке.
Мой столик находился прямо напротив входа в ресторан, и я, при всем желании, не мог не заметить ее, хотя и сомневаюсь, что нашелся бы мужчина, способный на такую рассеянность.
Она была прекрасна: высокая и грациозная, с волосами черными словно полночь и огромными серыми глазами, в которых будто бы притаилась загадочная бесконечность.
– Аня, – прошептал я, хотя минуту назад не имел представления, кто передо мной. И тем не менее нечто в глубине моего сознания подсказывало мне, что я знал ее целую вечность.
Я ничуть не удивился, когда она, улыбаясь, подошла к моему столику, и поднялся, ощущая одновременно и радость, и смущение.
– Здравствуй, Орион, – сказала она, протягивая мне руку.
Я галантно склонился, чтобы поцеловать ее изящные пальчики, и предложил ей сесть. Приблизился робот-официант, и она заказала бокал красного вина.
– Мне кажется, что я знаю вас всю жизнь, – пробормотал я.
– Больше, чем одну, – поправила она меня голосом мягким и мелодичным, от которого повеяло летним теплом. – Неужели ты опять все забыл?
Я озабоченно уставился на нее, пытаясь сосредоточиться… Вихрь воспоминаний закружил меня столь внезапно, что у меня перехватило дыхание. Я увидел сверкающий золотой шар, черного и грозного человека, лес гигантских секвой, пустыню, исхлестанную ветрами, мир вечных льдов, окутанный бесконечным мраком, и ее, эту женщину в блестящем серебристом костюме.
– Я помню… смерть. – Голос мой сорвался. – Пространственно-временной континуум перестал существовать. Земля… вся вселенная превратилась в черную дыру.