— Хохозяин Регулус достал из кармана медальон, такой же, как у Темного Лорда, — сказал Кикимер, слезы уже текли по обеим сторонам его рыльца. — И он велел Кикимеру взять его и, когда чаша опустеет, поменять медальоны…
Рыдания Кикимера обратились в подобие скрежета, Гарри приходилось напрягать слух, чтобы разобрать его слова.
— И он приказал… Кикимеру уйти… без него. И он велел Кикимеру… идти домой… и никогда не говорить хозяйке… что он сделал… но уничтожить… первый медальон. И он выпил… все зелье… а Кикимер поменял медальоны… и смотрел, как хозяина Регулуса… утаскивали под воду… и…
— Ах, Кикимер! — простонала расплакавшаяся Гермиона. Она опустилась рядом с эльфом на колени, попыталась обнять его. Но он немедля вскочил на ноги и с нескрываемым отвращением отпрыгнул от нее.
— Грязнокровка коснулась Кикимера. Что сказала бы хозяйка?
— Я же велел тебе не называть ее «грязнокровкой»! — рявкнул Гарри, но эльф уже и сам наложил на себя взыскание: упал на пол и начал биться об него лбом.
— Останови его, останови! — закричала Гермиона. — Разве ты не видишь, как ему плохо? Они же обязаны подчиняться любому приказу!
— Кикимер, стой! Стой! — крикнул Гарри.
Эльф лежал на полу, задыхаясь и дрожа, вокруг его носа поблескивала зеленая слизь, на мертвеннобледном лбу, которым он колотился об пол, набухали ссадины, налитые кровью глаза припухли, наполнились слезами. Ничего более жалостного Гарри еще не видел.
— Итак, ты принес медальон домой, — сказал он, ему было не до милосердия, требовалось выяснить все до конца. — И попытался уничтожить его?
— Что ни делал Кикимер, он не смог даже царапину на нем оставить, — простонал эльф. — Кикимер перепробовал всевсе, что знал, и ничего, ничего не помогало — так много могучих заклятий было наложено на крышку медальона. Кикимер был уверен: чтобы уничтожить медальон, нужно его открыть, а он не открывался… Кикимер наказал себя и попробовал еще раз, потом еще наказал и опять попробовал. Кикимер не смог выполнить приказ, Кикимер не уничтожил медальон! А его хозяйка сходила с ума от горя, потому что хозяин Регулус пропал, а Кикимер не мог рассказать ей, что случилось, нет, потому что хозяин Регулус вевевелел ему не говорить никому в сесемье о том, что было в пепещере…
Кикимер зарыдал так, что произносить связных слов больше уже не мог. По щекам смотревшей на него Гермионы текли слезы, однако притрагиваться к нему она больше не решалась. Даже Рон, к поклонникам Кикимера не принадлежавший, выглядел расстроенным. Гарри опустился на корточки, потряс головой, стараясь прояснить ее.