– Как селедочка?
– Объеденье! - ответила супружница. - Почитай, всю уже доели. Что ж так мало прислал, Степушка?
Тут Апраксин, согласно легенде, побледнел, затрясся и возопил:
– А золото где же?
И, узнав от супруги, что никакого золота ей не передавали - ни монеточки! - упал и умер от огорчения…
На самом деле все было совершенно иначе. Апраксин, как легко догадаться, не только до дома не добрался, но и в столицу не успел доехать - посланные навстречу хмурые господа из Тайной канцелярии повязали его перед Петербургом… Не пряниками же угощать?
Апраксин оказался в самом что ни на есть идиотском положении - он твердо рассчитывал, что императрица умрет, власть сменится, и никому ничего объяснять не придется, наоборот, будут сплошные похвалы и награждения.
А объяснять-то и пришлось… Апраксин, одурев от страха, нес всякую чепуху: что у него, дескать, не было ни сил, ни средств, порох кончился, лошади померли от бескормицы, пушек не хватало, из Петербурга присылали дурацкие указания, не имевшие ничего общего с реальной военной обстановкой…
Его пока что не пытали - не было высочайшего распоряжения - но те самые хмурые господа из Тайной канцелярии грамотно и аргументированно доказывали, что брешет генерал-фельдмаршал, как сивый мерин…
В Петербурге наконец-то арестовали канцлера Бестужева и его сообщников. Екатерину пока что не тронули, она какое-то время пребывала в невероятном расстройстве чувств, видя перед собой если не плаху, то, по крайней мере, палаческий кнут и необозримые сибирские просторы (Елизавета в гневе бывала не самой доброй императрицей в мире…) Но старая лиса Бестужев перед арестом успел сжечь все до единой уличающие бумаги - о чем через верных людей и сообщил Екатерине. Екатерина воспрянула…
Следствие велось активнейшим образом - под руководством самой Елизаветы, из-за позорного бегства Апраксина выставленной перед всей Европой неведомо даже и кем…
Но не было улик, ни единой. Апраксин талдычил про неблагоприятные обстоятельства, Бестужев молчал как рыба. Молчали и остальные арестованные по делу: бывший учитель русского языка Екатерины Ададуров, бывший ювелир Екатерины Бернарди, бывший адъютант Разумовского Елагин. Отчего-то никого из перечисленных не пытали, что довольно странно - во времена Елизаветы пытка была еще в большом ходу. Не исключено, что круг заговорщиков был гораздо шире, и те влиятельные лица, что оставались в стороне, втихомолку обеспечили самое гуманное ведение следствия (подобное в истории известно).
Ну не было у Елизаветы ни единой улики против этой компании, хоть ты тресни! Разве что пара-тройка совершенно пустяковых писем Екатерины к Апраксину, которые при самой извращенной фантазии за улики все же сойти никак не могли…