Пришлось сдвинуть козырек в сторону и поднять глаза вверх.
Перед Совой стоял дряблый человек неопределенного возраста и пристально разглядывал ее. Он был не из Ордена – у военных никогда не бывает таких вялых запущенных тел и такого благостного выражения лица. «Проповедник, – уныло подумала Сова. – Из местных». Цветастые широкие шорты проповедника трепыхались на ветру, на впалой груди висел миникомп, под панамой прятались редкие волосы. В руках проповедник держал большой непрозрачный пакет.
Как только она обратила на него внимание, он тут же качнулся в ее сторону и как-то вкрадчиво поинтересовался:
– Вы – Лаэрта Эвери?
Сова прищурилась. Неужели все-таки из Ордена?
– Да. Я – Лаэрта Эвери, – подтвердила она и перешла на сухой официальный язык Ордена: – С кем имею честь?
– Вы меня не знаете. – Незнакомец явно расценил ее ответ как позволение остаться и принялся усаживаться рядом с ее лежаком. – А у меня к вам дело.
Нет, он все-таки был не из Ордена. Но Сова насторожилась.
– Вы не представились, – напомнила она.
– Ну какое это имеет значение? Меня зовут Кертис Халла. Разве мое имя вам о чем-то говорит? Давайте я назову вам другое имя, которое вам о многом скажет.
– Ну, давайте. – Сова села на своем лежаке.
– Дар Зорий, – так же безмятежно, как и ранее, произнес он.
Сова смотрела на него, не шевелясь, стараясь не выдать себя лишним движением. Мало кто рисковал напоминать ей об этом имени и о ее тщательно похороненном прошлом. И в число напоминающих уж никак не смел входить пляжный проходимец.
– Вам интересно? – спросил он, не дождавшись ее реакции.
– Что именно? – с угрозой в голосе поинтересовалась она.
– Где он находится.
– Я знаю, где он находится.
– Не совсем так. Вы знаете, где находится его тело. А я знаю, где осталось его сознание, сдублированное в первые минуты после смерти.
Прошлое опять без спроса вломилось в ее новую, старательно огражденную от лишних привязанностей жизнь. «Чтобы порвать нити реальности, нужно основательно запутаться в них», – вспомнила она. Интересно, эта нить хоть когда-нибудь оборвется? Может, тогда ей удастся наконец примириться с тем, что было?
– На Тонатосе, – сквозь зубы произнесла Сова.
Он кивнул.
– Вы оттуда?
– Да. Я непосредственно занимался самой операцией по дублированию интеллекта. После чего имел честь беседовать с вашим супругом.
– Это – вряд ли, – с большим сомнением протянула она.
– Не сомневайтесь. Яд стремительно убивает тело, но не мозг. И если вовремя вмешаться в процесс, гибель сознания можно предотвратить. Осознание собственной смерти оказывает на мозг поразительный эффект: затормаживаются психологические, эмоциональные процессы, исчезают табу, освященные культурой, воспитанием, чувством долга. Вы бы узнали о своем муже много нового, если бы сейчас пообщались с ним.