– Значит, Стас болеет…
– Идет на поправку, – уточняю я.
– А ты теперь вместо него…
– Вместо.
– И как долго?
– До полного его выздоровления.
– Зачем же утруждаться? Я могу приходить к нему за деньгами, – предлагает Наташа.
Ну, мне не в тягость, – вежливо отказываю я.
– У Леночки скоро день рождения, мы бы хотели, чтобы папа пришел к нам. Как обычно, – Наташа подчеркивает последние слова. Намек очевиден.
– Я передам, – сдержанно отвечаю я.
– А как твоя дочь?
– Спасибо в порядке.
Обмен любезностями окончен.
– Что же, часто к вам заходит мой муж? – и тоже делаю акцент на последних словах.
– Да, Стас здесь раньше бывал часто, – темнеет лицом Наташа. – Не только деньги привозил, но и так приходил.
У меня вырывается глупый вопрос:
– Зачем?
– Поговорить.
– Не понимаю.
Наташа улыбается как человек, который знает больше тебя и имеет определенно преимущество. Улыбкой превосходства. Боже мой, она ведь рассматривает меня как конкурентку! Я-то ее в расчет не брала. Не думала о ней. Не спрашивала. Ее не существовало в природе. Триста долларов в месяц выкидывались в никуда, на блажь. А она, эта блажь, оказывается, имеет плоть, кровь, мысли обо мне и даже собственное мнение. И мой муж ходил сюда пить кофе, когда я уезжала к матери. Все это очень неприятно. И опасно •
– В этом-то все и дело, – кивает головой Наташа. – Ты никогда его не понимала. Я удивляюсь тебе: ну, что еще, что тебе надо? Дочка – здоровая, муж – обеспеченный, сама – девка видная. Каждое утро надо Богу спасибо говорить. И радоваться каждому дню, и быть счастливой. Я бы на твоем месте… А ты…, – Наташа махнула рукой. – Ты – баба каменная. Ни тепла от тебя, ни любви, одна корысть… Стас с тобой несчастен. Любит и мучается. Да полно, любит ли? В голову просто себе вбил, что ты – женщина его мечты. Просто так ему хотелось быть счастливым, назло всем, и людям и судьбе, что влюбился, как говорится, по собственному желанию…
– Да что ты знаешь о нашей жизни! Со стороны легко судить… Только у тебя вот такие проблемы, а у меня другие. Ты-то со Стасом так ли уж счастлива была? Понимала ли сама его? Грела ли? Были бы ваши отношения такими, какие ты требуешь от меня, разве он ушел бы от тебя? Никто не понимает друг друга с полуслова. Размолвки в любой семье бывают. Это не страшно… Но тебе, конечно, удобнее думать, что он только от дочки сбежал. А на саулом-то деле – и от тебя тоже, – и осекаюсь. Я не хотела такого тона. И такого разговора – тоже.
Наташа сосредоточенно размешивает в чашке остывший кофе. Обдумывает мои слова. Потом говорит, запрокидывая голову, чтобы загнать назад горькие и ненужные слезы: