Понятное дело, Муха хотел сказать, что, поскольку они уже выбрались из города, наверное, есть смысл остановиться и дождаться рассвета. Темнота далеко не всегда лучший друг сталкера. Особенно, на незнакомой территории. Гупи сделал успокаивающий жест рукой – ничего, мол, давай посмотрим, насколько умело ориентируется на местности этот Журналист.
Журналист уверенно обошел «Жарку», как будто у него был такой же прибор, как у Мухи. Или же он точно знал, где находится аномалия, что, в общем, было маловероятно – в Зоне ни в чем нельзя быть уверенным. Понять Зону нельзя, любить – невозможно. Так что же остается? Только воспринимать ее такой, какая есть. Говорят, помогает. Только не всем, не всегда и не во всем.
Вскоре начало светать.
Сняв инфравизоры и взглянув на себя, сталкеры смогли воочию убедиться, насколько же непрезентабельно они выглядят. Даже для сталкеров. А уж о том, какое амбре они распространяли вокруг, нечего и говорить. И даже странно было, что Журналист, единственный чистый среди всех, не жаловался на жуткую вонь. То ли он был к ней привычен, то ли вообще не чувствовал.
Отойдя километров на семь от городской черты, они вышли к небольшой речушке с берегами, заросшими мутировавшим камышом, стебли которого ветвились, переплетались между собой и старались повыше выдернуть соцветие-метелку, похожую на переспелый одуванчик. Только вместо пушинок у семян этих «одуванчиков» были на концах крючки. Вляпаешься в такие – потом не вычистишь. А через неделю они прямо на одежде в рост пойдут.
– Здесь можно умыться и немного привести себя в порядок, – Журналист указал на небольшой, глинистый участок берега, на котором не рос зловредный камыш.
– Водица-то, поди, радиоактивная, – не скрывая подозрения, посмотрел на Журналиста Рикошет.
– Не более, чем все остальное вокруг, – спокойно ответил Журналист. – Впрочем, как хотите.
Журналист сел на траву и положил правую руку на коленку. Левая, как и прежде, была скрыта под плащом.
Гейтс присел на корточки на берегу и поднес к воде счетчик Гейгера.
– Фонит немного, – сообщил американец. – Но для Зоны – в пределах нормы.
Сунув прибор в карман, вояка зацепил прозрачную воду пригоршней и плеснул в лицо.
– А, собственно, чего нам терять-то…
Муха скинул с плеч рюкзак и присоединился к американцу.
Дождавшись своей очереди, чтобы присесть на корточки на берегу, Гупи наклонился так, чтобы заглянуть под капюшон, скрывающий лицо Журналиста. Лицо его нового спутника имело вполне человеческие черты, но при этом было совершенно неподвижным и отличалось странной текстурой. В целом выглядело оно так, будто вырезано искусным мастером из куска старого дерева, долго пролежавшего в воде.