, почти две с половиной тысячи, когда Леонид вел войско на Антирион, а мы с Александром, еще мальчишками, отправились вслед.
Триста.
Ничтожное число, гремящее на равнине, как горошины в горшке. В авангарде вдоль дороги стояли всего три дюжины вьючных животных. Было всего восемь крытых возов, а стадо жертвенных животных гнали лишь двое мальчишек-пастушков. Обоз уже отправился в шестидневный путь. Ожидалось, что по пути спартанцев будут снабжать провизией союзные города, поскольку гонцы из Спарты собирали людей для пополнения войска, чтобы довести его общую численность до четырех тысяч.
На прощальном жертвоприношении, выполненном Леонидом как верховным жрецом, царила торжественная тишина. Ему прислуживали Олимпий и Мегистий – фиванский прорицатель, пришедший с сыном в Лакедемон по своей воле, ибо он любил не один лишь свой родной город, но всю Элладу. Он желал внести безвозмездный вклад в общую победу своим искусством прорицания.
Все войско, все двенадцать подразделений, без оружия из-за карнейского запрета, но в своих алых плащах, вышли посмотреть, как Триста отправятся в поход. До окончания жертвоприношения каждый воин из Трехсот стоял с венком на голове, с ксифосом и щитом, в алом плаще на плечах, а оруженосец рядом держал копье. Как я уже сказал, был месяц карней – новый год по греческому календарю начинается в середине лета. Каждый мужчина должен был получить на год новый плащ вместо потертого старого, изношенного за четыре сезона. Но Леонид приказал для Трехсот отменить выдачу. Он сказал, что для города слишком расточительно снабжать новой одеждой людей, которые проносят ее лишь краткий срок.
Как и предсказывал Медон, Диэнек попал в число Трехсот. И сам Медон тоже. В свои пятьдесят шесть он оказался четвертым по возрасту – после самого Леонида, которому уже перевалило за шестьдесят, Олимпия и предсказателя Мегистия. Диэнека поставили во главе эномотии из лоха Геракла. Так же были избраны олимпийские победители – братья Алфей и Марон. Они должны были войти в эномотию, представлявшую мору Олеастера, из лоха Дикой Оливы, которая становилась справа от Всадников, в середине строя. Они сражались как диасы, это была пара из пентатиета и борца, которая возвышалась над полем битвы несокрушимой башней. Их включение в число Трехсот очень воодушевило всех. Попал в избранники и посол Аристодем. Но самым неожиданным и нелогичным было включение в войско Александра.
Двадцатилетний, он оказался самым молодым рядовым воином и одним из дюжины, включая Аристона, его товарища по