— Как процесс?
— Идет.
— Еще по кружке кофе?
— Издеваешься? Я на счетчике.
— Угощаю бесплатно.
— Тогда в чашку, две полных ложки кофе!
И наступила вторая часть. И идет караван верблюдов — кораблей пустыни в неизвестность. Хорошее — маячит впереди, плохое — тащится памятью сзади. Куда, зачем, почему несет перекати-поле? А надо. Надо Вася. Шевели копытами Куртуаз. Не отставай Светка.
Жизнь — дорога по времени и пространству. Идем от одного берега к другому, от начала жизни к ее концу. От кастрюли — к яме. Дуют ветры в лицо, по опущенным плечам бьют капли дождя. Холодно, жарко, сразу и по очереди. Жажда, голод, болят стертые ноги и сгибается спина от тяжелой котомки, но стиснуты крепко зубы и взгляд устремлен в туманную даль. Вперед. Куда угодно шагай, но идешь вперед. Стороны света, направление пути, не имеют значения. Хоть развернись на сто восемьдесят градусов, но идешь в неизвестность.
И тянут вперед, не спрашивая желания, хоть стой на месте, хоть упади. Не в наших силах застыть на месте. Нет сил, превозмочь выбранную дорогу. Мимо проносятся заботы, печали и радости. Замри мгновенье — ты прекрасно, дай рассмотреть, потрогать, но лишь мелькнуло краткой радостью настоящее, как тут же отдается в ушах гулким эхом. Есть неясное грядущее и память минувшего, а что по средине? Дорога между крайностями…
— Батя, чо Светка толкается? — Вклинился в мудрые мысли, хриплый басок Кузи. — С шага сбивает и обзывается.
— Сам такой. — Не осталась в долгу охотница. Раздался смачный шлепок по телу. — Лошадиная ябеда. За доносительство наряд вне очереди на кухню. Стукач. Вечером чистить картошку.
— Ну, опять! Слышал? От дуры и слышу. Батя, оглох? Будешь или нет защищать приемного сыночка? Вася, очнись, иначе за последствия не отвечаю. Светка, копытом ударю! Не погляжу что начальница.
— Рискни. Последнего ужина лишишься.
Теперь спутники начнут ныть и ругаться до ближайшего привала, поднимая настроение, а я зарабатывая изжогу. Одно и тоже третий день. Ругань, тычки и бесконечное выяснение кто умнее и главнее. Как маленькие, право. Давно уже пора сделать однозначный вывод, что главный в походе только я — самый умный, терпеливый и добросовестный. Порядочный. Кому врезать по порядку?!
Лучше обоим. Принимая чью-то сторону, как обычно стану козлом отпущения и нервное раздражение спутников, вернется бумерангом. Один начнет злорадствовать, другой обижаться, а нервы будут трепать мне. Равнобедренный треугольник. Самая устойчивая геометрическая фигура, но как только переходит в плоскость человеческих взаимоотношений как превращается в черт те что. Монолог невозможен, диалога нет и каждый тянет одеяло на себя. Эх, была б с нами Марь Ивановна…