Павел положил ему руки на плечи и надавил.
– Тихо, тихо, – зашептал он в ухо. – Все проходит.
Так, с наложенными руками, было даже проще работать. Вскоре он уже не просто давил, а наваливался всем телом, вдавливая клиента в сиденье. А потом тот затих, только дрожал. Любка, забыв про пассы, уставилась ему в лицо широко открытыми глазами. Со стороны посмотреть – гипнотизирует. Колдует, чертова баба. На самом же деле она зачарованно рассматривала лицо человека, с которым работает маг. Порой такие гримасы бывают, такая буря чувств. Куда там театр. Павел знал пару случаев, когда после такого воздействия приходилось вызывать врача – настоящего, на машине "Скорой помощи". Но сейчас был не тот случай. По крайней мере, он здорово на это рассчитывал.
Потом мужчина словно окаменел. Ему наверняка было больно, но он уже не реагировал. Павел даже ослабил хватку, чтобы проверить его реакцию, она оказалась нулевой. Сидит мертвым пнем, и все. Обойдя, заглянул ему в лицо. Тот пялился на Любку, приоткрыв рот. С уголка губ на подбородок стекала блестящая в свете свечи слюна. Он даже не моргал.
Закончил Павел быстро, не желая более затягивать сеанс. Ему вдруг стало неприятно и стыдно. Отступив на шаг, сделал жест рукой, привлекая внимание Любки. Та, будто выходя из сна, глубоко вздохнула. Судя по заходившим плечам, посетитель тоже активно задышал. Соскучился по естественным движениям. Такое тоже бывает.
Быстренько проделав несколько ничего не значащих пассов, чародейка объявила, что сеанс закончен. Лицо ее при этом было строгим, почти величественным и уж точно значительным.
– Вас проводить? – спросил Павел, склоняясь к плечу.
– Что? А-а, нет, то есть да, спасибо.
Подхватив чиновника под локоток, Павел повел его к двери. На полпути, хотя и пути-то было всего несколько шагов, вдруг захотелось похулиганить. Доверительно дотянувшись губами поближе к заросшему волосами ушку, шепотом сообщил, что госпожу Любу нужно обязательно отблагодарить, иначе исцеление потеряет свою силу, посоветовал пройти в кассу и с порога, на выходе, обязательно следует поклониться.
Честно сказать, он и сам не очень представлял, к чему приведут его слова. И здорово изумился, когда мужик, едва они подошли к двери, вырвал руку, развернулся и глубоко, в пояс, поклонился. Отвесил, как говорится, по полной. Вона какие, оказывается, у наших чиновников навыки имеются. Не чета всяким там буржуям, которые приличные реверансы делать отучились!
Ржать он начал после того, как выпроводил дяденьку вон и плотно закрыл за ним дверь.